Линь Фэнь сидел на грубой циновке, пытаясь сосредоточиться, закрыв глаза. Он чувствовал, как насмешливые взгляды сверстников, проходивших мимо, впиваются ему в спину. Это были его кузены, сыновья и дочери старших ветвей клана, чьи меридианы были широки, а Ци послушна, словно ручной зверь.
Линь Юнь, с самодовольной улыбкой, подошел ближе в сопровождении нескольких приятелей. "Что, Фэнь? Все еще ловишь ветер ртом? Духовная Ци тебе не игрушка, она не для каждого", – злорадно протянул он. Он нарочно говорил громко, чтобы его услышали все вокруг.
Рядом с Линь Юнем стояла его сестра, Линь Мэй, не такая сильная физически, но еще более едкая на язык. Ее лицо исказилось в брезгливой усмешке. "Может, тебе стоит заняться земледелием? Хотя, боюсь, даже росток не вырастет под твоими 'способностями'", – хихикнула она, прикрывая рот ладошкой.
Жар стыда и гнева поднялся в груди Линь Фэня, обжигая горло, но он подавил его. Споры были бессмысленны. Любой, кто мог бы его защитить – его родители – погибли несколько лет назад при невыясненных обстоятельствах в дальней поездке. Его дядя, Линь Цин, глава их ветви, был слишком занят своими делами и не обращал на Линь Фэня особого внимания, считая его лишь лишним ртом и бременем для и без того не процветающего клана.
"Я… я тренируюсь", – тихо ответил Линь Фэнь, не поднимая глаз. Его голос звучал слабо даже для него самого.
"Тренируешься? Чтобы стать самым немощным культиватором в истории клана? Послушай, Фэнь, просто прими это. Ты просто… не способен", – сказал Линь Юнь, подходя еще ближе и намеренно толкая его ногой в бок. "Не трать наше время, занимая место во дворе. Иди лучше дров наруби или воды принеси, от тебя хоть какая-то польза будет".
Линь Фэнь покачнулся от толчка, но остался сидеть. Он сжал кулаки, ногти впились в ладони. Физическая боль помогала сосредоточиться на единственном, что у него оставалось – на его решимости. Он *не* сдастся. Должен быть способ. Должен быть хоть крошечный шанс. Он чувствовал, что внутри него есть что-то… другое. Что-то, что иногда отзывалось на его отчаяние смутным, мимолетным чувством жара в груди, словно тлеющий уголек, но тут же угасало, оставляя после себя лишь привычную пустоту.
Насмешники, посмеявшись еще немного и обменявшись презрительными взглядами, удалились, направляясь к тренировочному полю, где можно было показать свои достижения в спаррингах или демонстрации силы. Линь Фэнь остался один, снова погружаясь в тщетные попытки почувствовать Ци, собрать ее, удержать.