Он подошел к окну. Туман за стеклом был плотен, как войлок, и казалось, что весь Лондон затаил дыхание, прислушиваясь к чему-то невидимому и тревожному. «Завтрашний день, – подумал Эш, – обещает быть интересным. И, боюсь, «Джентльменский журнал» снова придется отложить».
Глава 3
Утро следующего дня не принесло Лондону избавления от объятий тумана. Напротив, он словно утвердился в своих правах, окутав улицы плотной, жемчужно-серой дымкой, в которой даже самые знакомые здания приобретали черты загадочных, едва угадывающихся силуэтов. Солнце, если оно вообще соблаговолило взойти над столицей Британской империи, оставалось невидимым божеством, о чьем присутствии можно было лишь догадываться по чуть более светлому оттенку мглы над крышами. Воздух был влажен и неподвижен, каждый звук – цокот копыт по булыжнику, далекий крик разносчика, скрип вывески – тонул в этой ватной тишине, не находя отклика.
Лорд Эшворт Пиппингтон, позавтракав овсянкой (которую он считал залогом ясного ума, хотя сегодня ясность ума казалась ему роскошью почти недостижимой) и выпив две чашки крепчайшего чая, готовился к визиту, который обещал быть, по меньшей мере, своеобразным. Имя Барона Теодора Гримлоу было на слуху в определенных кругах лондонского общества – тех, что интересовались антиквариатом, оккультизмом или просто любили посплетничать о чудаках. Говорили, что его дом на окраине Блумсбери больше походил на лавку старьевщика, осажденную армией пыльных реликвий, нежели на жилище аристократа.
«Дженкинс, – обратился Эш к своему камердинеру, пока тот помогал ему облачиться в темно-серый сюртук, выбранный как нельзя лучше под стать погоде, – вы когда-нибудь слыхали о Бароне Гримлоу?»
«Барон Гримлоу, милорд? – Дженкинс на мгновение замер с щеткой для одежды в руке. – Если память мне не изменяет, это тот джентльмен, который пытался приобрести на аукционе «Сотбис» предполагаемый ночной горшок Нерона, утверждая, что в нем заключена душа императора. Сделка, кажется, не состоялась по причине отсутствия у горшка признаков души, а также из-за сомнений в его подлинности».
«Весьма исчерпывающе, Дженкинс, – усмехнулся Эш. – Похоже, визит к этому господину обещает быть занимательным. Вызовите кэб. И, Дженкинс… если я не вернусь к вечеру, не спешите сообщать в полицию. Возможно, я просто застряну в какой-нибудь особенно увлекательной эпохе».