– Так а таксист нас прямо по домам развёз?
– Прямо по домам. Только вот я уж не выходила проверять, дошли ли вы до самых дверей. Извините…
– Нет, ты чего, спасибо тебе… Без тебя мы бы и из района того не выбрались…
– Да, вас нашёл бы вечерний патруль. Грязин сказал, они как раз где-то в такое время обычно ездят. Так что мы на эту компашку очень удачно наткнулись.
Лилька снова вздохнула и выругалась.
– Но вот Аньку я бы могла проводить… Тогда бы и Ю.С. ничего не узнала…
– В смысле?
– Да короче, её бабушка потеряла и пошла ко мне домой. Расспросить, что, где и как, когда последний раз виделись. На звонки ведь Анька тоже не отвечала… До меня-то бабушка дошла. Я ей наврала там всякого, конечно… Но вот именно в то время, когда её не было дома, Аньку и привезли. Ключ-то к домофону она кое-как приложила, а вот в квартиру попасть уже не смогла. Стучалась там, буянила, видимо… Ну, добрые соседи и вызвали кого надо. А мне потом инспекторша звонила… Там тоже пришлось выкручиваться. Я даже с телефоном на лестницу вышла, чтоб мама не слышала ничего.
О да. Один из немногих моментов в жизни, когда мне показалось очень удачным жить с мамой-преподавателем на «семейном» этаже студенческой общаги. В случае таких вот телефонных разговоров, например, можно сделать вид, что уходишь всего-навсего в места общего пользования в конце коридора…
– Ну и Ю.С. она наверняка потом звонила. А вас, скорее всего, на комиссию потом позовут. Так что будь готова.
– Да меня ж мать тогда убьёт! Или я сама вскроюсь! Анька наверняка уже там всё разболтала… Не могла она себя потише вести, а! – разнылась Лилька.
– Да Анька-то тут при чём… И из-за чего вскрываться? Вас даже на учёт вряд ли поставят, у меня мама знает всю эту процедуру. И саму эту инспекторшу знает. С такими-то студентами…
Спустя два урока от тяжких дум и затянувшихся последствий алкогольной интоксикации Лилька уснула прямо на геометрии.
– О, смарите, Лисицына дрыхнет! – гоготнул сидящий позади нас Лосев, парень с наглой смуглой мордашкой и с серьгой в ухе.
– Так, Саша! – слегка прикрикнула на него учительница.
– Гы, – ткнув Лильку линейкой в спину, выдал сосед Лосева, Белугин, парень с отчаянной пустотой в светло-голубых глазах.
– Чё те надо, придурок?!! – взорвалась Лилька, резко развернувшись к парням. По-гиеньи захихикали на «камчатке» «гламурочки» в ярких кожанках, с лицами на несколько тонов темнее шей. Усиленная гримировка, она такая.