– А что вообще вы помните?
– До выписки из роддома – ничего, – честно ответила я, по его примеру откидываясь на спинку дивана.
Кивнув, Леонид Денисович придвинулся к столу, положив подбородок на все еще сцепленные в замок руки, и сказал:
– К сожалению, в вашем случае я не могу рассказать ничего из прошлого. Память должна восстановиться самостоятельно.
– А что значит «в моем случае»? – поинтересовалась я.
– Есть много разных видов амнезии. Ваша – результат крайне травмирующих событий, – тщательно подбирая слова, ответил врач. – Ваш разум должен сам решить, когда он будет готов принять все и в каком виде. Но вы можете задавать любые вопросы. Отвечу на уровне да-нет.
Мысль об умершем муже-мафиози снова возникла в голове. Ведь если его застрелили (или что похуже) на моих глазах, то вполне понятно, почему вспоминать об этом не хочется.
Озвучив догадку, я слегка удивилась реакции врача, если не сказать обиделась. Он искренне рассмеялся.
– Нет, Елена, – наконец отсмеявшись, ответил он. – Ваш муж мафиози не был. Но меня радует, что ваш разум вам верен.
– А кем он был? – спросила я.
В ответ Леонид Денисович покачал головой:
– Увы, я могу отвечать только да или нет.
За весь остаток того приема мне удалось лишь узнать, что мой муж жив. Однако где он и кто, выяснить не получилось. Как и за весь прочий период терапии. Которая всегда проходила одинаково. Минут десять играли в да-нет, потом мне выдавался лист бумаги и восковые мелки. Оставшееся до конца приема время я рисовала. Все, что в голову приходило. Обычно – абстракции. Редко – домик с солнышком. Врач все это время просто на меня смотрел. И так три раза в неделю на протяжении полугода.
В общем, для себя я в итоге уяснила, что муж в принципе где-то есть, но меня искать не собирается. В полицию заявление о пропавшей себе не подашь. В списках я не числюсь. Хоть в «Жди меня» пиши. Но страшно. Ведь обычно не ищут потому, что не нужна. Но пока точного ответа нет, можно забавляться отговорками: плохо ищут или пока не искали, но вот-вот начнут, ибо безмерно заняты чем-то другим.
Погасший свет возвестил о полуночи, вырвав меня из воспоминаний. Сколько тут живу, всегда так: едва часы обнуляются – скачет напряжение. Правда, обычно все ограничивается морганием, а сегодня – наступила тьма. Причем, похоже, во всем районе: фонари за окном тоже потухли. Лишь экран ноутбука продолжал невозмутимо светиться. Выдернув его из сети на всякий случай, я хотела сохранить рабочий файл, но выяснилось, что все намертво зависло. Что ж, есть благо и в ненаписанном – не потеряется, не потреплет нервы.