Да, эти воспоминания есть, но через какое-то время они становятся не ярче, чем ночные кошмары, вспомненные теплым солнечным утром. И вроде бы это здорово, однако обидно, когда других воспоминаний нет.
Почему мы так любим фотографироваться? Чтобы запечатлеть те моменты, где нам было хорошо. И вернуться к ним, когда нам плохо. Зачерпнуть сил и двигаться дальше. Но бывает, что взять силы неоткуда. И что тогда остается? А ничего. Просто каждый раз брать себя в зубы и тащиться вперед, выжимая оставшиеся крохи ресурсов, и стараться не думать, что будет, когда и их совсем не станет. Ну а еще, конечно, радоваться, что в отсутствие памяти полностью функционирует разум. Интересно жить, когда обо всем, что тебя окружает, ты знаешь все, а вот о себе – ничегошеньки.
Скрежет ключа в замочной скважине бесцеремонно прервал сочинение. Я залпом допила остывший кофе, сохранила пока еще сырой, но уже хоть сколько-то написанный текст и пошла встречать вернувшихся с прогулки.
– Ух, дошли! Иди к маме! – рыжеволосая девушка сгрузила мне на руки одного ребенка и, ловко поймав за капюшон другого, присела на корточки, разувая его и попутно отчитываясь. – У коляски отвалилось колесо. Я ее пока внизу пристегнула. Красавица почти всю дорогу спала, а вот это милое бедствие побывал во всех лужах. Одну из последних еще и в сапоги набрал. Все, шагай к маме.
Закончив с сапожками, няня поднялась на ноги, мягко подтолкнула ребенка ко мне, одернула-отряхнула подол серой куртки и все так же жизнерадостно прощебетала:
– Я улетела, завтра буду как обычно.
– Спасибо! – крикнула я вслед, завистливо глядя, как моя Мэри Поппинс, в миру Наташка, легко упархивает вниз по подъездным ступенькам. Вот откуда у людей столько силы? Молодость? Да, пусть будет так.
Закончив раздевать Милу, я повесила ее ярко-красный комбинезон на вешалку, посадила малышку в комнате на ковер у коробки с игрушками и пошла на кухню отлавливать второго нуждающегося в раздевании чада. Тот ожидаемо стоял на табуретке у стола, вдохновенно кликал мышкой и шлепал по клавишам. Увидев меня, ребенок улыбнулся и, ткнув пальцем в грудь, заявил:
– Костя ботает!
– Костя работает? – перевела я для уточнения.
– Ага! – радостно кивнул малыш и продолжил свое занятие.
Что ж, рабочий день окончен. Теперь на очереди уборка, готовка, чтение, кормление, играние, купание и укладывание. Причем чем активнее и веселее будет первая половина списка, тем проще и раньше будет с последним его пунктом. Поэтому я закрыла глаза на Костину помощь в мытье полов, на четырехручное распотрошение кухонных ящиков, на раскидывание утвари по полу и на купание в ванной всего, что не сильно промокает. Проще потом, когда наконец будет тихо, нацепить наушники и минут за пятнадцать все разложить по местам.