Вот уже лето, через неделю – лето.
Покажи скорей, как ты для него раздета,
Покажи, где грудь твоя, двадцатилетней —
И твоя надежда уйдет последней
На то, что хоть кто-то взглянет, оценит
Тебя, на которой теперь лица нет.
Что же случилось, скомкалось и порвалось
Из того, где любилось, пелось и танцевалось?
Проросло больное, опухло гноем,
И сейчас мы об этом слегка поноем:
Ни одной взаимной тебе за сорок,
Ты не знаешь, что это – чтоб без кровавых корок.
Но зато звучишь все чище, все интересней,
Обольщая слух любопытным песней,
Обнимая только во сне украдкой,
Прилипая к платью любви заплаткой,
Протекая телом в храмину духа,
Новорожденная старуха.