Минька бежал впереди. Людей на тропинке не было, поэтому сын чувствовал себя свободно. Кладбище встретило нас тишиной, тенистыми аллеями и своим особенным запахом. Даже не знаю, как его описать. Наверное, так пахнет вечность. Не знаю, откуда у меня эта ассоциация, но вот как-то так.
Минька вдруг резко развернулся, подскочил ко мне и схватил за руку. Я даже не поняла, кого он испугался. Осмотрелась вокруг – и неожиданно на дорожке перед нами увидела старую бабку. В каком-то древнем платье (где она его только выцепила?), с грязным платком, небрежно завязанным и закрывающим лицо. Из – под платка торчал только острый подбородок синюшного цвета.
Я готова была поклясться, что секунду назад там никого не было. Ну не могла же бабка так быстро вынырнуть из-за того огромного дерева! Там шагов пять, а эта еле семенит.
Минька потянул меня в сторону, и мы обошли старуху по широкому кругу.
– Минь, ну что ты? Надо было бабушке эклер дать. Помянула бы наших, – чуть с запозданием сообразила я. Если честно, я, как и Минька, тоже сильно испугалась. И про эклеры вспомнила не сразу.
– Не нужны ей эклеры, – почему-то шёпотом ответил сын. – Она уже своё отъела.
– Чего? – не поняла я.
– Бабка страшная, говорю, – отмахнулся Минька.
Дойдя до могил родителей, я присела на лавочку. Кто её здесь поставил – не знаю. Но спасибо этому человеку. Наверное, у моих родителей были друзья или родственники, но я их из-за малолетства не помню. А когда была в детдоме, меня никто не искал. Может, кто-то из друзей лавочку поставил?
Лавка – не ребёнок, ухода не требует. Хотя за могилой кто-то ухаживал. Часто появлялись свежие цветы. Вот и сейчас в вазочке стояли ромашки. Всегда ромашки. У мамы был поклонник? И он её до сих пор любит? Как романтично.
Пока я доставала эклеры, Минька куда-то умотался. Редко он отходит от меня далеко. Я уже начала беспокоиться, когда он прибежал с двумя букетами ромашек.
– Ты где взял? – набросилась я на него. – Надеюсь, не с могил?
– Мам, – серьёзно ответил сын, – ты за дурака меня не держи. Я хоть и со странностями, но знаю, что с могил без разрешения рвать ничего нельзя. Они там, – Минька махнул рукой за спину, – у ограды растут. Букетик – Нине, букетик – тебе.
– Спасибо. А давай два бабушке поставим? – Я не взяла протянутый мне букет.