Но от активной долбёжки ломиком теперь болели кисти рук, а на безымянном пальце правой руки образовалась и успела лопнуть мозоль. Пришлось идти в раздевалку, чтобы залепить её пластырем. А в конце смены сорвать этот пластырь и на его место наклеить новый.
– Лёня! Не передумал? – позвонил он Бакланову, выйдя из проходной.
– Подходи! Ничего, кроме молока, не бери. Если только себе – перекусить чего.
И заскочив привычно в магазин, Мальцев направился к другу.
* * *
– Не ожидал, что твои вопросы могут поставить меня в тупик, – привычно, без раскачки взялся за тему хозяин, едва Мальцев занял «гостевое место» на диване. – Потому что вдохновение, о котором говорят разные поэты и художники, действительно берётся непонятно откуда. У меня же вдохновение совсем другое, но, наверно, и оно имеет право на такое название?
– Готов выслушать твою версию! – кивнул Мальцев.
– Разумеется! Коли сам спросил на ночь глядя. Думать заставил. Теперь слушай. Я – инвалид. Но у меня есть мозги и жажда исследовать мир, в который я пришёл. И когда мне удаётся что-то открыть, то всегда очень хочется поделиться этим с другими. Открытием я называю новое понимание того, о чём, возможно, знал и раньше.
– Например? – немедленно спросил Мальцев.
– Ну-у… Вот все образованные люди знают, что скорость света – максимально возможная в природе, а почему – никто не задумывается! Закон такой – и этого достаточно. А вот если ты вдруг понял причину – значит, открыл нечто новое; только чаще всего это никому не интересно. Как правило, людям хватает старого понимания, новое только мешает. Даже мне! – рассмеялся он. – Вот потому-то открытия так редко случаются.
– И что? Открытия порождают вдохновение?
– Не сами открытия… Радость от них! Непонятно откуда рождается новая вера, которая и толкает творческий потенциал.
– Любопытно! Ну-ка, поточнее! – заинтересовался Мальцев.
– Ну, занимаешься ты каким-нибудь исследованием. Грызёшь, так сказать, гранит науки… Ищешь некую истину, закономерность. И вдруг, откусив очередной кусок, внезапно понимаешь, что весь твой гранит оказался базальтом. И это внезапное открытие приводит к тому, что ты начинаешь виртуозно строить новую модель Вселенной – уже не на гранитной, а на базальтовой основе.
Мальцев помолчал, обдумывая услышанное.
– Ты сказал об откушенном куске. Получается, когда ты его кусал, никакого предчувствия открытия и, следовательно, вдохновения не было?