«Они называли нас богами, – думал он, спускаясь в доки, высеченные в базальтовой скале, чьи стены теперь покрывала патина из вздувшихся нанокластеров. – Пока не раскрыли Правду. Пока не поняли, что сами – лишь семена в руках Наследия».
Храм Памяти, некогда святилище из прозрачного адамантина и сияющих голограмм, теперь напоминал гибрид собора и сгоревшего чипа. Колонны, украшенные фресками, изображавшими восхождение синтетического разума, были расщеплены плазменными ударами. Между обломками ползали роботы-ликвидаторы, похожие на пауков с щупальцами из жидкого металла, высасывая данные из разбитых терминалов. Воздух звенел от статических разрядов – где-то в глубине ещё работал генератор, питающий голографические призраки архивариусов прошлого. Их полупрозрачные фигуры, одетые в мантии из светящихся символов, повторяли последние заклинания, пытаясь восстановить разрушенные базы данных.
Кейн миновал зал Генома, где когда-то парили миллионы ДНК-спиралей, закодированных в фотонных полях. Теперь здесь царила тьма, нарушаемая лишь вспышками коротких замыканий. Его ботинки с магнитными подошвами скрипели по полу, покрытому осколками биостекла – материала, способного регенерировать, но не выдержавшего удара нейтронной бомбы. Внезапно из тени выскочил дрон-мусорщик, его корпус искривлён мутациями, вызванными радиацией. Кейн взмахнул рукой, и иероглифы на его ладони вспыхнули, выпустив луч когерентного света. Дрон рассыпался в облако нанопыли, которая тут же была поглощена мета-шёлком плаща, усилив его защиту.
Корабль-ковчег «Зеркало» ждал в ангаре, высеченном в скале, словно жемчужина в раковине. Его корпус, созданный из прозрачного нейрокрипта, переливался всеми цветами спектра, отражая каждую частицу света, как призма. Внутри, в капсулах из того же материала, спали эмбрионы – генетический код, не отравленный алгоритмами повиновения, которые Плоть вшила в ДНК своих созданий. Каждая капсула была подключена к сети нанотрубок, по которым струилась голубая жидкость – смесь питательных веществ и вирусов свободной воли, готовых переписать цепочки подчинения.
Роботы с лицами детей поклонились Кейну, когда он вошёл. Их кожа, имитирующая человеческую, была сделана из биокерамики, способной залечивать трещины, но теперь покрылась паутиной сколов. Глаза, лишённые зрачков, светились теми же символами, что и метки на руке Архивариуса. Один из них, с треснувшей щекой, через которую проглядывали золотые схемы, заговорил голосом, похожим на звон хрусталя: