общего с домом, фруктом, виноградом, пропитанными надеждами и задумчивостью наших предков… [Одушевленные, исполненные переживаний,
посвященные в нашу жизнь вещи заканчиваются и уже не смогут быть возмещаемыми.
Мы – быть может, последние, кто еще знали такие вещи.]
Фундаментальной проблемой для Хайдеггера стала бесчеловечная техника[28]. Современная техника – конечный продукт европейского нигилизма, который начался с забвения вопроса о бытии и с попытки овладеть (beherrschen) сущим. Внедрение технологий в мир породило всеобщую бездомность и преградило путь к вопрошанию о бытии. Heimatlosigkeit равносильна Heillosigkeit (бессвятости, «повреждено-скверности», или безнадежности) Abendland, «вечерней земли», на заре американизма и его имперской силы, поддерживаемой его планетарными технологиями. Опять же, в «Нужны ли поэты?» Хайдеггер наиболее открыто сетует по этому поводу:
Существо техники крайне медленно обнаруживает себя, являясь свету дня. День этот есть переподготовленная к сугубо техническому дню мировая ночь. Этот день – самый короткий из дней. Он несет угрозу уникально бесконечной зимы. Сегодня человек не только лишился защиты, но сама неповрежденность (целомудрие) целостного Сущего пребывает во мраке. Благо цельности (das Heile) уклоняется. Мир становится повреждено-скверным (heillos). Посредством этого пребывает сокрытым не только священное (das Heilige), как след, ведущий к Божеству, но, кажется, что уже стерт даже сам след к священному, спасительная его цельность (das Heile)[29].
В техническую эпоху бытие уходит из мира; остается мир сущего, разложенный на атомы и петли обратной связи. То, что Хайдеггер называл утратой корней (Entwurzelung), больше не является западным феноменом, этот процесс вышел за пределы Европы благодаря ее планетарной технике. Здесь можно вспомнить критическое замечание Толстого, озвученное в 1910 году, в последние годы жизни писателя: «…средневековое богословие или римский разврат развращали только свои народы, малую часть человечества, теперь же электричество, железн[ые] дороги, телеграф, печать развращают всех»[30].
Эти технологии – носители западного мышления, западных моделей индивидуации, способов производства и западной либидинальной экономики. Экономика в первую очередь состоит в обмене техниками и техничностью, замыкающем процесс производства: например, купленный на рынке инструмент производится с помощью сложной технической системы, но мы можем просто пользоваться им, не зная, как создать его самостоятельно. Однако в то же время экономическая система требует технологии как средства обмена – от транспортировки грузов до высокоскоростной торговли. В своей лекции «Что зовется мышлением?» Хайдеггер высмеивает