– Спасибо! ― буркнула в ответ, натягивая на ноги теплые валенки.
Забота не знает предела.
Выскочив на улицу, я осмотрелась. Гриша действительно чистил снег, прокладывая дорожку к бане. Я вздохнула и прошла к мужчине.
– Ты зачем это делаешь? ― крикнула я, натягивая на голову капюшон.
– О, болезная проснулась. Бегом в дом иди.
– Гриша, тебе нельзя перенапрягаться. Рана будет кровоточить.
– Я не напрягаюсь. Пошла в дом.
Мне не нравился его тон, как, собственно, и поведение. Я нахмурилась и только собиралась подойти ближе и отнять лопату, как мой взгляд зацепился за веревку с постиранным бельем. И вроде все так и должно быть, кроме одного. Мое белье! Он постирал мои трусы и вывесил их на всеобщее обозрение. И я понимаю, что вокруг лес и дикие звери, но ведь это же мог видеть Максим! А может это он стирал их? Да кто им вообще позволял трогать мои вещи?
– Что это? ― ткнула пальцем в сторону трусиков.
– А, красивые, да, ― отметил Гриша и кажется ухмыльнулся.
– Смешно? Кто позволял трогать мое белье?
– Смешно замерзли. Выглядят как трусы верности, почти железные. А постирал, потому что в стирке лежали.
– Господи… ― прошептала я, прикрыв глаза. Стыдно как.
– Или ты предпочитаешь не менять белье неделями? Сказала бы про свой фетиш, и я бы не тронул.
– Что ты несешь? Какой фетиш? Пфф! Пожалуйста, Гриша, больше никогда не трогай мое белье.
Мне было ужасно неудобно. Мужчина, которого я совершенно не знаю, стирает мои трусы. Да я бы мужу не позволила этого делать, не говоря уже о чужом мужчине.
Стыд. Просто стыд.
– Ладно, в следующий раз ты мои трусы стираешь.
– Ха‐ха! ― я закатила глаза, и притопнув ногой, двинулась в сторону грубияна.
– Вот и договорились, ― ответил он, и не глядя швырнул снег из лопаты прямо мне в лицо.
Тфу! Замечательно.
Я застыла на месте, пытаясь прийти в себя, и понять прилетит ли следующая горсть снега в меня. Но кажется, Гриша заметил, что кинул в меня, и громко выругался. Я вытерла нос, когда он, отбросив лопату, подошел ко мне и принялся вытирать с лица снег, который вот‐вот превратится в ледышку.
Его горячие пальцы бережно вытирали мое лицо, даря легкую дрожь в теле. Я даже слегка рот приоткрыла от нежности. Не могла пошевелиться, одернуть себя, или сказать хоть слово. Сама не понимала, почему его прикосновения будоражили кровь в моих венах. Хотелось закричать, дать себе подзатыльник и напомнить, что Гриша не тот мужчина, от которого нужно терять самоконтроль. Таких, как он надо бояться. А я не могу пошевелиться, одернуть его руки. И он весь такой нежный, заботливый, словно я его девушка.