– Винсент дал тебе его. Я – нет.
Едва ли существовал хоть один весомый аргумент, который заставил бы его отпустить меня прямо сейчас. Мысли заполошно метались по голове, перебивая друг друга, но ни одна из них не казалась достаточно полезной, чтобы переменить волю моего потенциального убийцы. В данный момент повлиять я могла разве что на собственный голос, заставляя его звучать твердо и даже безразлично. По крайней мере, так обманчиво казалось.
– Мертвой от меня толку не будет.
Сквозь разъедающую зрачок темноту показалась усмешка:
– А живой?
– Этого ты не узнаешь, если задушишь меня.
Пальцы с шеи исчезли так резко, что гравитация мигом утянула меня на жесткий, деревянный пол. Глухо шлепнувшись на паркет, я принялась жадно втягивать прохладный, чуть густой от влаги воздух, который сейчас казался слаще и вкуснее, чем когда-либо. Одна лишь возможность свободно дышать кружила голову и против воли наполняла глаза подступающими слезами.
Какой глупой, должно быть, станет моя смерть. На окраине города, в гребанном гадюшнике, провонявшем алкоголем и безысходностью. Растерзанное, обескровленное тело со следами укусов распластается на грязном полу в луже черной, свернувшейся крови. Рот так и останется распахнутым в ужасе, глаза, когда-то бывшие серыми, поддернутся белесой пленкой. Содержимое желудка и кишечника наполнит воздух удушающим смрадом, смешавшись с едкой трупной вонью.
В смерти нет ничего поэтичного. Это грязное и жестокое зрелище, частью которого я вот-вот собиралась стать.
Незнакомец тем временем скучающе навалился на стол, вытянул из куртки пачку сигарет и принялся шарить по карманам в поисках зажигалки. Послышался короткий щелчок. Бледный язычок пламени с шипением лизнул кончик сигареты и комнату мигом наполнил запах табака.
– Рассказывай, пташка, – бросил он, выстреливая в воздух тугой струей дыма, – что именно он со мной сделал?
Половину гребанного вечера я мечтала затянуться, а теперь, учуяв запах, ощутила лишь удушающую тошноту. На языке горчила желчь. И виной тому были не его вонючие сигареты, а чувство страха, спрессовавшее внутренности вакуумом. Казалось бы, моя смерть лишь вопрос времени, так чего бояться? Но, черт возьми, я была к ней совершенно не готова.
– Sanguis Jurare.
Обронила так тихо, будто само упоминание этой ереси способно было кому-то навредить.