– И тебе мало того, что ты имеешь? Да и вообще, что тебе до тех, кто заболел? – спросил Хоук, складывая руки под грудью. Парень понимал, что Лоренцо уже несколько лет подвергает их всех опасности, приводя заражённых.
– Как ты не понимаешь! – вскинул руками Лоренцо. – Я хочу заняться личными исследованиями, которые могут привести человечество к новому миру!
После вспышки неизвестного вируса, который позже получил код (VirT), и появления «заражённых», Лоренцо решил воспользоваться ситуацией для своих амбициозных экспериментов. Он начал собирать информацию, используя «подопытных» как источник данных о воздействии вируса на организм. Эта информация стала для него ключом к пониманию того, как мутации могут стать инструментом создания нового. Лоренцо использовал уникальный подход, комбинируя мутации с нейростимуляцией. Специализированные инъекции активировали изменения, стимулировали нейронные связи и создавали уникальные способности у подопытных.
– И ещё мне нужно больше пространства! – вдруг продолжил Лоренцо, глядя на каждого парня по очереди.
– Мы стараемся сделать всё, чтобы снова жить на поверхности, но ты сам понимаешь – это невозможно.
– Возможно, – Лоренцо вспомнил о папке, которую держал в руках, открыл её и бросил на стол. – Это новый город, в котором мы будем жить.
Перед парнями лежал план нового города, который они строили всем бункером. Для воссоздания нового поселения на поверхности ушло примерно пять лет, но нескончаемый пепел, который по неизвестным причинам осыпался с неба, мешал работать. Молчавший до этого Хоук схватил листы с изображением купола, внутри которого выстроились дома. Идея была, конечно, хорошая, но невыполнимая.
– Это невозможно, – подытожил вместо Хоука Виктор. – У нас нет материалов, да и рабочей техники, чтобы воссоздать это вживую.
– Вы должны довериться мне. Я знаю, как это сделать.
С каждым новым открытием Лоренцо понимал: жизнь под землёй не даст тех возможностей, что были в бункере. По сути, этот бункер до катастрофы имел название, поскольку являлся собственностью Вандерберга. Это была лаборатория, которую он строил для себя, но не использовал. До тех пор, пока катастрофа не собрала вокруг него людей, которые впоследствии стали ядром нового мегаполиса.
Ворочаясь в мутных картинках, которые мелькали перед глазами, я снова понимаю, что прихожу в себя. Хотя усердно пыталась спасти Макса из цепких рук Виктора. Грань между сном и реальностью вызывала во мне злость, потому что всё вокруг теряло очертания, когда я слышала посторонние громкие звуки. В какой-то момент я разлепила веки и сразу же закрыла глаза снова – по ним ударил раздражающий свет. Понимая, что брата мне не удалось вытащить из беды, я резко дёрнулась, но тело, прикованное к чему-то мягкому, не позволило сдвинуться ни на дюйм. Ощутив приступ паники, я открыла глаза и завертела головой, чтобы понять, что со мной происходит на этот раз.