Дорогу к деревне Змейка вызвалась показать сама. Пока шли, я расспрашивал про них, больше про Любаву и умение её странное, как меня на тот свет не отпустили.
– Вампиры. Упыри по-местному. – Змейка ничего не скрывала. – Мы можем с человеком на грани смерти поделиться своей кровью и он станет таким же. Вот и ты один из нас теперь. Любава и меня от смерти спасла. Я седьмой год с ними ходила только, а Любаве под сотню годков было. Они с дядькой вдвоём по миру ходили. А я в лес одна вышла и волки на меня напали. Дядька говорил, в последний удар сердца успела меня вернуть.
– Дядька тоже вампир был?
– Нет, он ведуном был. В юности Любаву любил сильно, а она его. – Смахнула слезу. – Её кто оборотил, не ведаю, но когда случилось, она призналась ему, вместе и ушли. За сто лет он совсем древний стал, а она какой была, такой и осталась. Вот и я не расту больше.
– Сколько ж они живут? – Исправляю себя. – Сколько мы живём?
– Дядька говорит, пока не надоест. Десятки жизней прожить можно. – Кривится. – Только кровь пить иногда нужно.
– Почему ж Любава дядьку не оборотила?
– Не ведаю. О том не говорили при мне никогда. Они давно вместе, всё говорено, а другим и знать без надобности. – Шмыгает по-детски носом. – Только сейчас думаю, оборотила бы – живы были бы.
– Кровь пить, говоришь?
– Пока не пьёшь, у тебя сила человеческая и живёшь недолго. А если крови испить, то сила такая, что и богатырям не снилась, и жить сможешь вечно. Только где ж ту кровь взять? Кто по доброй воле даст? – Детская улыбка озаряет её лицо. – Но жить мы можем и на людской пище. Я так живу. А с Любавой дядька по малости делился. Она мне раз испить дала, я испугалась и пробовать больше не стала.
Когда деревня встала перед нами, Змейка остановилась.
– Не могу дальше. Видеть их не хочу. Захочешь меня найти, я возле озера, у Любавы побуду.
С дороги в деревню ведёт сруб большой, чтоб любая телега свободно проходила. Три бруса в обхват, ни ворот ничего больше. Редко где мелькают фигуры, все серые, реже в белом. Иду к старику в кольчужной безрукавке, что сидит на лавке перед домом.
– Пришёл? – Знакомый голос, тот, что сетовал, жалел погибших.
– Пришёл. Скажешь, где убийц сыскать?
– Скажу, только и ты скажи, только по их души али всех в деревне порешишь?
– Только тех, кто виноват в её смерти.