Ольга фыркнула. Звук – как удар подошвы о гравий. Сухой. Колючий.
– Что, прийти к гробу и сказать: «А я же говорила»? Не мой стиль.
Юля поставила бокал на стол с мягким стуком.
– Нет. Ты должна пойти, чтобы закрыть дверь. Тихо. По-настоящему. Даже если уже и не хочешь туда возвращаться.
Ольга на секунду прикрыла глаза. Словно пыталась услышать себя. Внутри было глухо. Как в палате, где уже отключили аппараты.
***
Штаб: экстренная сессия
– У нас в уставе не прописан пункт «что делать, если бывший умер», – Катя щёлкнула ручкой и оглядела комнату, как нотариус на экзистенциальной консультации.
– Пропишем, – уверенно отозвалась Ася. – Разработаем ритуал. Без пафоса, но с идентичностью. Женский пост-мортем, если хотите.
Юля раскладывала мешочки с травами – будто собиралась изгнать смерть из пространства с помощью аромата чабреца и сарказма.
– Это шалфей. Это – душица. А это – авторская смесь «Новая Луна». Мой гуру с Гоа говорит, она очищает карму от бывших и грибницы.
– У меня шампунь и нож, – отозвалась Ольга из угла. – Шампунь – потому что я не собиралась нюхать кладбище с грязной головой. Нож – на случай, если понадобится перерезать траурную ленту. Или кому-то штаны.
Катя посмотрела на неё со своей юриспруденческой серьёзностью:
– Ты точно хочешь туда идти?
Ольга прищурилась. Тон стал врачебно-холодным.
– Я хочу убедиться, что он точно мёртв. Знаешь, как легко спутать клиническую смерть с отсутствием мозговой активности? В его случае – особенно.
***
Похороны
На кладбище пахло замёрзшей землёй, сожжённой прошлогодней травой и чем-то мокрым, как утренние воспоминания. День был ноябрьский: не зима, но и не жизнь.
Толпа – словно кастинг в клип Земфиры. Много чёрного. Много молчания. Немного вины.
Дети вертелись, не понимая, зачем они здесь. Женщины – бывшие, будущие, вероятные – стояли отдельно, как сноски на полях одной и той же истории.
Ольга стояла в стороне. Сигарета – прямая, как нерв. Помада – алое знамя. Пальто – словно доспех.
Она не плакала. Она дымилась.
Подошла Таня. Лицо тонкое, как абзац в некрологе. Голос тихий, как шёпот в архиве.
– Спасибо, что пришла.
– Я пришла посмотреть, как заканчиваются ошибки, – без тени иронии ответила Ольга.
– Мы обе были его книгами, – сказала Таня. – Он нас читал. Через строку. Без контекста.
– Он нас вырвал, когда становилось скучно, – хмыкнула Ольга. – Как страницы с записями на полях. Те, которые стыдно перечитывать в новой семье.