Ася достала блокнот. Записала:
«Мы не теряли голос. Просто слишком долго шептали».
Когда дверь закрылась за курьером, Катя осторожно поставила коробку на стол. Все смотрели на неё как на реликвию.
– Ну что, достаём голос? – усмехнулась Ольга и первой схватила мегафон.
Она нажала на кнопку. Он завизжал, как капризный ребёнок.
– Проверка связи! Женщины, которым надоело объяснять, что «нет» – это полное предложение!
– Внимание! – подхватила Ася. – Если вы ищете свою ценность во мнении бывшего – выключите Wi-Fi и сходите на маникюр. Спасибо за внимание.
Катя взяла мегафон, посмотрела на него и выключила.
– А у меня нет желания кричать. У меня есть желание, чтобы кто-то просто подошёл, сел рядом и молчал. Без объяснений. Без выводов.
– Катя… – начала Юля, но та подняла руку.
– Всё нормально. Правда. Просто не всё всегда надо вслух. Иногда самое важное – в тишине.
Ольга закатила глаза, но не грубо. Скорее с нежностью, как бывает с самыми близкими.
– Так, всё. Хватит душевного стриптиза. У кого-нибудь есть что-то более возбуждающее, чем воспоминания о несбывшемся?
– У меня, – сказала Ася, вставая. – Я принесла подарок. Не курьерский. Личный.
Она открыла свою сумку и достала… пачку писем. Настоящих. Написанных от руки.
– Это что? – удивилась Юля.
– Письма. Мне. От него.
– От актёра?
– Нет. От другого. Первого. Я их хранила. И сейчас перечитывала. И поняла – он никогда не любил меня. Он любил меня, когда я молчала. Когда я смеялась. Когда я слушала. А когда я начала говорить – он исчез.
– Почему ты их держишь? – спросила Катя.
– Потому что я тогда ещё была другой. И эти письма – как открытки из той жизни. Где я всё ещё надеялась, что кто-то меня поймёт. Не примет. Не спасёт. А просто поймёт.
Юля взяла одно письмо, не открывая. Долго держала в руках.
– Я однажды сожгла всё, что было связано с моим бывшим. И фото. И письма. Даже билеты в театр. Но запах остался. В памяти. В теле. В снах.
– Мы же не машины. – Ольга села ближе. – Нельзя стереть. Можно только научиться жить рядом с этой памятью. Как с соседкой. Слегка сумасшедшей. Но неопасной.
Ася кивнула. Она выглядела хрупко. И в то же время – как будто только что пережила бурю.
Катя посмотрела на часы.
– Время за полночь. Официально пора спрашивать глупости.
– Например? – оживилась Юля.
– Например… вы верите в любовь после тридцати?