– Ну слава богу, а то я думала вы обидитесь! Мой дядя тоже… тоже был ранен на войне и терпеть не может когда посторонние ему помогают. Его это прямо БЕСИТ. А я на автомате, не специально. Честное слово.
Мужчина ещё раз улыбнулся и посмотрел на девушку с какой-то отеческой заботой.
– Да всё в порядке. Давайте уже выходить. Стюарды нас, наверное, уже заждались.
Девчонка всплеснула руками, чуть не выронив скрипку, и забыв обо всём быстро покатила коляску ветерана по проходу к выходу. Впрочем, тот против не был.
– Я во время полёта, когда мимо проходила, слышала, что у вас в наушниках играл Вивальди. Кажется, «Зима»? – протараторила она, буквально пролетев мимо стюардесс в форме «Имперских космолиний».
– Да верно «Зима», – произнёс мужчина.
– Я тоже Вивальди обожаю. Хотя «Зиму» считаю несколько тревожной и больше люблю «Весну» и «Осень», – слова вылетали из девушки как из штурмовой винтовки. – Ой, простите, меня Софья зовут. Софья Баумгартнер. Я скрипачка (хотя это вы уже и без меня поняли), исполнитель, немножко композитор и даже чуть-чуть певица. Закончила Музыкальную школу на Шостаковиче летаю с музыкальными номерами по Империи. Совмещаю полезное с приятным.
– Дмитрий Константинович Корсаков. Майор, ветеран, инвалид… – с некоторой горечью ответил мужчина, разглядывая зал ожидания космопорта в который они только что выехали.
* * *
После первого дня обследования в клинике доктора Верховцева, вечер, Дмитрий Корсаков решил скоротать в баре гостиницы «Ермак» – кстати, одной из самых лучших в столице. Негромкая музыка, мягкое освещение делали помещение уютным, а большей частью пустующие столики стали приятным дополнением.
Нет, он не пил. Ему ещё предстояло сдать десяток анализов, да и спать нужно было лечь пораньше. Перед Дмитрием на столике стоял стакан нетронутого апельсинового сока, а бар он выбрал просто потому что местный персонал во всём старался ему услужить. Думали если инвалид, так сам о себе позаботиться не может. Глупости, майор делал это уже много лет. Да и в поисках врача способного поставить его на ноги он самостоятельно облетел уже почти всю Империю. Клиника Верховцева, наверное, была его последним шансом. Шансом вернуть свою, нормальную жизнь.
В паре столиков впереди находился ещё один посетитель. В одиночку мужчина в форме полковника медицинской службы медленно пил свой бурбон. Уже дважды он оборачивался к Корсакову и вот сделал это снова: