– Сколько на веку написано, так тому и быть, – повторял он.
Часто молчащая мать вдруг внезапно оживала:
– Ну, Фёдор, так нельзя. Ну, где так написано?
– Ну где? Где? А ты Библию, Вера, почитай. Зародыш мой видели очи Твои, в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них ещё не было. Вот псалтирь 138, глава 16, – отец, процитировав Библию, тяжело вздохнул, посмотрел украдкой на икону Христа Спасителя, перекрестился и поплёлся тихонько в кухоньку.
Раздался телефонный звонок. Все сразу встрепенулись. Стационарный телефон, ради папы, не стали отключать, хотя вовсю все пользовались мобильными.
– Это Серёжка! – вскрикнула Лина и побежала к аппарату. Неизвестно как, в мгновение ока отец и мама оказались у аппарата и глотали каждое дочкино слово.
– Да, да, сынок! Когда? Завтра? Ну слава богу! Ждём, уже ждём тебя, сыночек. С кем? С девушкой? – Лина на секунду замолчала, а потом резко встрепенулась. – Ну дай бог, дай бог, сыночек. Всё, ждём, целуем.
Серёжка старался всегда звонить на стационарный телефон, чтобы порадовать дедушку, как бы подчёркивая: я с тобой, дед, заодно.
Положив трубку, Лина тихо опустилась на это самое бирюзовое кресло, которое одиноко стоит до сих пор в углу. Ничего не поменялось в квартире, только события поменялись.
Отец с мамой одновременно подскочили к Лине.
– Что Серёжа сказал? Когда ждать?
– Мама, папа, Серёжка не сам едет, с девушкой. Всё-о-о-о, переходим к следующему этапу жизни, – задумчиво ответила Лина.
Послышались шаги в подъезде. Кто-то, тяжело шаркая ногами, проходил мимо Лининых дверей. Она знала, кто это, она знала всех жильцов по вздоху, по темпу ходьбы, по всему, ибо прожила здесь большую половину своей быстро мелькающей жизни. Она была замкнута от природы, интроверт. Человек, черпающий силы внутри себя, окружающие её интересовали мало. Ей легко жилось своей астральной жизнью, сузив круг общения до минимума. Мама, отец, сынок Серёжка. Вот им-то она отдавала всё: любовь, ласку и силы.
«Родная кровь не вода», – часто повторяла Лина, и казалось ей, что всему этому не будет конца. Мама будет, как всегда, варить свои красные от переспелых помидор, наваристые борщи, папа каждый вечер будет зачитываться книгой Тургенева «Отцы и дети», а Серёжка уже по-мужски будет хохотать над очередной комедией. Она же, Лина, спокойно станет изучать философию Канта и размышлять о науке бытия.