– Что такое?!
– Не знаю, – растерялась Октябрина.
Её взгляд пал на энцефалограмму белки, где наблюдалось явное возбуждение активности мозга зверька.
Тут она поняла, что за всем этим ужасом совершенно забыла заправить белку гранулом, эффект которого, оказывается, иссяк. Белка вскакивала и взбрыкивала. Словом, вела себя буйно, пытаясь опять сбросить клипсу со спины, пока Октябрина пыталась дотянуться до кнопок, чтобы поставить новый укол гранулного транквилизатора и вновь подавить беличьи инстинкты. Тщетно. Ситуация вышла из-под контроля, что дополнительно осложнялось слабеющими ремнями, которыми клипса крепилась к телу белки. Тогда Октябрина решилась на отчаянный шаг. Она наобум ударила по панели в предположительную область нужной кнопки. Белка как по команде остановилась.
– Получилось? – спросила Октябрину соратница.
Та медленно повернула голову влево, где сквозь большое окно в слабом свете дупла поблескивала загнутая игла.
Обе девушки растерянно смотрели на эту пугающую картину, понимая, что теперь их ждёт.
– Почему тогда она остановилась? – спросила Февралина.
Октябрина взглянула на гигантскую мохнатую макушку через стекло и поняла, что белка принюхивается.
– Она чувствует, – ответила Октябрина.
Белка снова сорвалась с места. Выскакивая из дупла, она с такой силой ударила клипсой о его стенки, что та покрылась сетью трещин. Один из ремней Октябрины лопнул. Девушка со всей дури приложилась лицом о металлическую панель.
Белка рванула на север. Еловые ветки хвойными плетьми хлестали по куполу клипсы, а сокращение и перекатывание напряжённых мышц зверька передавались по ней вибрациями. Ловко перепрыгнув на берёзу, миновав изгородь из брунок, зверёк изящно крутанулся между узловатыми ветками, затем рванул на соседнюю ель. Уже там белка понеслась наверх, взбираясь по стволу на вершину, описывая своим телом спираль. Когда она наконец добралась, взору предстала пугающая картина: густой синий дым вздымался всего в паре сотен метров, но он не уходил ввысь, а собирался в бурлящую синюю шапку над лесом, область которого накрывал гигантский полупрозрачный купол. Стаи птиц, спасающихся от пожара, врезались в невидимую преграду, тут же вспыхивали блеклыми вспышками, после чего тлеющими угольками падали вниз в пасть всепожирающему огню.