Не успел музейщик дёрнуться, как получил сокрушительный удар прямо по блоку оперативной памяти, что располагался в области головы. Титановый кулак вмял «лицо» музейщика, вывернув его наизнанку. Под обшивкой головы засверкали яркие вспышки, а из-под трещин металлической кожи словно потроха вывалились перебитые провода. Музейщик вздрагивал в такт замыканиям, точно живой организм, натуралистично срыгивая отолит. Техноратор-агрессор наблюдал за этим какое-то время, затем произнёс: «Твои обновления не содержат протокола корректной коммуникации, значит пойдёшь в утиль».
В динамике ратора, напоминавшем людскую ушную раковину, раздалось сообщение: «Ополчение движется по ледовитым сетям к серебряной стреле. Для перемещения используют теневую закромаху. Ведём преследование». Тогда ратор воззвал к Единству, и то незамедлительно распахнуло перед ним всю внутреннюю сеть. Там он нашёл это же сообщение, но уже более развёрнутое, с прикрепленными файлами и прямой трансляциией погони. Ратор не стал загружать их, он и так знал, что от него требуется. Оставив железо и кости в перемешавшейся луже крови и отолита, он взошёл по лестнице обратно к раскуроченной стене. Перед тем как выйти, он на мгновение остановился. Под ногами лежали изуродованные взрывом и растоптанные техноратором обрывки картины с мотивами конца людской эпохи. Части полотна были так перепачканны и изувечены, что человеческие фигуры на них выглядели как серо-зелёные болезные создания, совершенно на себя непохожие. Не проявив интереса и не оглянувшись напоследок, ратор вышел во внешний мир.
Уже потемневшие брызги крови были наляпаны по всему тротуару перед фасадом исторического музея. Ратор сфокусировался на обломках своего летательного аппарата, что ещё недавно уничтожил обладатель мозга в его контейнере, и произнёс:
– Глизе!
Тротуар перед ратором ощетинился. Мелкие переливающиеся оттенками синевы чешуйки стянулись в бетонно-железный бутон, который расцвёл тысячью острых, как бритва, зубов. В глубине технологического цветка зажглись несколько десятков алых похожих на глаза огней.
– Это биологический процессор одного из ополченцев, – произнёс ратор, ставя контейнер рядом с собой перед уменьшенной копией Эбиглизаре. – Его нужно доставить в Улей с помощью примитивной транспортировки, а меня – по этим координатами, но не в такой, – ратор указал на повреждённые в бою с человеком элементы обшивки, – а в исходной конфигурации.