– Доктор!
– Это ничего, Зельда, не обращайте внимания.
– Но…
– Я старый дурак, вот и все!
– Не говорите так!
– Я стар, стар, стар, Зельда, – стар для такой, как вы!
Она погладила его руку.
– Вы любите этого котенка? – спросил он, указывая на белый клубочек на постели.
– Люблю, конечно. Вы мне подарили его: я люблю вас обоих.
– А не появлялось у вас никогда желания, чтобы, когда вы гладите и ласкаете его, этот ваш любимец тоже стал ласкаться к вам, чтобы он научился любить вас так, как вы его любите?
Зельда не отвечала. Сидя у его ног, она глядела в его угреватое лицо с мокрыми слипшимися ресницами, – и снова жалость затопила ей сердце.
– Но, ведь, я люблю вас, – сказала она тихо.
– Не так, не так, как я хотел бы! Вы это знаете.
Минута молчания. Затем девушка поднялась и прильнула к нему, покоряясь его крепкому объятию, его жадным, горячим поцелуям.
Через несколько минут он сидел на диване в соседней комнате и с довольным видом наблюдал, как Зельда суетилась, накрывая стол к обеду. Куда бы она ни пошла, что бы ни делала, она чувствовала на себе его влюбленный взгляд. И ей это не было неприятно.
4
– Покойной ночи, Зельда.
– Покойной ночи, доктор.
– Отчего бы вам не называть меня «Ральф»?
– Я всегда и в мыслях называю вас «доктор».
– А вы не могли бы попробовать?..
– Я попробую… Не знаю… Это будет так непривычно.
Он улыбнулся и привлек ее к себе.
– Нам было чудесно сегодня вечером, правда? Ты счастлива, цветочек?
Она поежилась, отвечая несколько принужденной улыбкой.
– А я так счастлив, благодаря тебе, – продолжал доктор. – Я весь день ни о чем не в состоянии думать – только о тебе и о том, чем бы тебя порадовать.
– И вы всегда умеете это сделать.
– Зельда! – Она позволила ему снова обнять себя, и, прильнув головой к его груди, слышала, как бьется его сердце.
– Лучше бы вы уже шли домой!
– Но придет время, когда мне не надо будет уходить отсюда, правда?
Она покачала головой.
– В один прекрасный вечер ты скажешь: «да»! – настаивал он.
Но она все отрицательно качала головой.
– Ну, покойной ночи, дорогая.
– До свидания.
– Ты все-таки любишь меня немножко?
– Немножко…
– И когда-нибудь будешь любить больше, девочка?
– Надеюсь, что буду.
– Поцелуй же меня.
Ока снова подчинилась. Когда он, наконец, выпустил ее, шляпа его смялась и нелепо торчала на макушке. У него был пресмешной вид.