И вдруг – звонок в дверь.
Дзззииинь! Илья вздрогнул и ударился головой о косяк. Звук был слишком громким, словно прогремел прямо у него в висках.
Илья распахнул дверь – и увидел Полину Викторовну. Живую и настоящую.
А позади всё ещё звучали слова:
– Мне нужно это осмыслить.
Он побледнел.
Осторожно обернулся – но за спиной уже была пустота. Никаких теней или голосов. Только полумрак, часы, и водопад на фотообоях. Но выглядела вся комната немного чужой.
Полина Викторовна строго смотрела на него.
– Вы снова включили своё устройство, – сказала она. – Я это почувствовала. Поэтому пришла. Вы не должны делать без контроля.
Она говорила не громко – но голосом, который оспаривать не хотелось.
Илья молчал.
Смотрел на неё, как на якорь, будто она единственная нить удерживающая его в ускользающей реальности.
– Там в комнате – пробормотал он. – Там вы… там мы разговаривали…
Он осёкся. Это не имело смысла.
– Вы плохо выглядите, Илья Анатольевич, – строго сказала Полина Викторовна.
Он попытался улыбнуться.
– Спасибо, что вернулись.
– Я пришла не ради вас, – ответила она. – Ради времени. И ради самой ткани реальности. Ваше устройство делает с миром что-то опасное. И вы должны это прекратить.
– Вы правы, что-то не так, – признал он. Голос был тише обычного.
Полина Викторовна посмотрела тепло – пожалуй, непривычно ласково – и будто по секрету сказала:
– Илья Анатольевич, вы чертовски привлекательный мужчина, даже в этом своём старом свитере.
– Что? – тихо удивился Илья.
Внезапно раздался тонкий свист закипевшего чайника.
Он вздрогнул.
И тут же, будто эхом:
Дзззииинь!
Илья проснулся. В дверь звонили.
Он сидел за кухонным столом. Никакого доширака и чайника. Перед ним была пустая тарелка со следами борща и крошки от батона на клеёнке.