– Вот и прекрасно. А если… если ты хочешь помочь мне в ответ, то… соглашайся на фотосессию.
Удивленно поднимаю взгляд. Он серьёзно?
– Какую фотосессию?
– Мне для портфолио нужна серия портретов, с детьми. Вы с Аришкой идеальные модели. Поможете?
– Аришка непоседа, я её нарисовать не могу, она всё время вертится.
– Я же говорю – идеальная модель, такая мне и нужна, заодно отработаю навык рабочего общения с клиентом. В общем, спишемся завтра, когда у вас будет время, а я найду студию, хорошо?
– Да, конечно. Ты… уже уходишь?
– Угу, на начало спектакля опоздал, но ко второму акту, надеюсь успеть.
– Тогда беги. Спасибо.
– Пожалуйста. Говори мне, если что-то нужно, ладно? Ну, я пошёл.
– Иди.
Он не двигается. И я. И это так… так мне нравится. Просто стоять рядом. Дышать рядом.
– Сонь, я потом хотел еще поговорить, узнать… что произошло, почему ты тут? Может я смогу помочь?
– Нет! – отвечаю слишком резко, наверное. Просто дико боюсь. Я помню угрозы, помню слова человека, который стал наследником тёти, помню людей, поселившихся в моём родном доме. Не хочу, чтобы Даня в это лез. Боюсь за него, очень сильно.
– Хорошо. Я поехал. Удачи тебе.
– И тебе. Да… Даня, я ничего никому не скажу. Ну, про вас с…
– Не замарачивайся. Знаю, что не скажешь. Пока-пока.
Обходит меня не касаясь. Тихо прикрывает дверь.
– Сонечка, это Даня был, да? Молочка принёс?
– Проснулась, кисюня? Или давно не спала и слушала?
– Слушала. Я думала, он тебя поцелует.
– Почему?
– Ну, от как принц, а ты принцесса, принцы целуют принцесс.
– Какая же я принцесса?
– Золушка, наверное. Я думаю Золушка. У Золушки был самый нормальный принц.
– Почему это?
– Он сразу женится захотел, потому что. Надо, чтобы сразу женился. У Русалочки вот вообще нашёл себе какую-то ведьму. – рассуждает моя разумная не по годам сестрица.
Да уж… думаю, что мне как раз подходит история про Русалочку, потому что, увы, у моего принца действительно есть другая.
– Соня! Это все нам? Это можно, да?
Вижу, как её ротик открывается от изумления. Она заглядывает в пакет и достает прозрачную коробочку с малиной…
Боже, я ведь даже не посмотрела, что там! А пакеты? Это же… Господи, он был в самом дорогом супермаркете! Все это… это стоит, наверное, как треть моей зарплаты! И как мне вернуть ему деньги?
Видимо на моём лице написан такой страх, что Аринка откладывает коробочку, смотрит так жалобно, губёшки дрожат.