– Это нельзя, да?
Я не могу её разочаровать! Только не сегодня! Я сама еще не отошла от шока, которое пережила после её исчезновения и удивлена, что сама Арина так легко переключилась, забыв об этом инциденте.
– Это можно, кисюня, конечно можно! Это Даня купил для тебя! Только ягодки надо помыть хорошенько. Давай, я помою.
Она подскакивает! Радостно взвизгивая, протягивает мне малину, и тут же снова окунается в пакет чуть ли не с головой.
– Ой, а это что? А это?
Голубика, ананас, мандарины… Арина выкладывает фрукты на стол, а я чувствую, как щеки обжигают горячие слезы.
Он купил это всё думая о нас, он хотел, чтобы нам было вкусно, хотел, чтобы мы хотя бы на вечер стали счастливы.
Я люблю его. Даже если он влюблен в другую – это не важно. Я ни на что не претендую, я знаю, что вот такая я не имею права на такого как он. Слишком разный статус. А Золушкам везет только в сказках.
Но я могу любить его тайно. Этого мне никто не может запретить!
Устраиваю сестре настоящий пир, слава Богу горло у неё не болит, и температуры нет – ложная была тревога. Наверное, от нервов. Мы сидим на кровати и смотрим мультфильм про Золушку. Малина и голубика съедены. С чаем я разрешила Аришке две конфетки и печенье. Сама тоже не удержалась, съела одну. На плите куриный бульон из половинки тушки, вторую заморозила. Фаршем займусь завтра – сестра любит домашние пельмени, как раз можно налепить вместе. На душе непривычно спокойно, радостно.
Наверное, впервые после смерти бабушки я чувствую себя счастливой.
Засыпаю с мыслью о том, что может быть еще будет в моей жизни что-то хорошее? Может быть, я не зря надеюсь на чудо?
Думаю, так до того момента, пока не раздается стук в дверь.
– Софья, к тебе пришли, из органов опеки…
– Соня, ну вы же понимаете, что так нельзя?
– Как? А как можно? – слёзы душат, ком в горле. Я счастлива, что разговор этот происходит в кабинете директора, и Арина его не слышит. Если бы слышала… её вчерашняя выходка с баллончиком краски показалась бы реально невинной, детской шалостью. – Как можно? Сделать всё, чтобы сироту дома лишили можно? Ничем не помочь, когда мне угрожали, да?
– Подожди, – приятная, полноватая женщина лет сорока смотрит почти ласково, но меня не проведешь. Я знаю, что визит этот ни мне, ни Арине не поможет. Наоборот. – Ты, давай, расскажи по порядку.