Свидетельница кашляет и булькает горлом, совсем как голубь. Я открываю и даю ей маленькую бутылочку воды, которую заботливо поставили на стол коллеги из местного отделения. Она благодарит, как будто я одарил её эликсиром вечной молодости.
Нет, мужиков она не водила. Вроде, у неё никого не было. Бутылочка отставлена в сторону, сейчас последует важное заявление. Свидетельница разглаживает складки на одежде. Год назад, говорит она, Валя собралась на заработки в Россию. Оставила дочек бабушке с дедушкой и уехала. Вернулась несколько месяцев назад.
‒ А куда ездила? ‒ спрашиваю я.
Её зубы сверкают, как расплав в мартеновской печи.
‒ Куда-то под Москву, ‒ немного подумав, говорит она.
‒ А кем работать? ‒ спрашивает Эмма.
Женщина пожимает плечами.
‒ Точно не знаю. Её мать говорила, что помощницей по дому в какую-то семью.
Эмма делает пометки в блокноте.
‒ Когда она вернулась?
‒ Летом.
Я хочу спросить, удалось ли Вале заработать денег, но свидетельница уже взахлёб рассказывает, что Валя привезла целую кучу денег, сделала ремонт на кухне, купила телевизор и хотела отремонтировать крышу и вставить стеклопакеты. Даже машину хотела купить, чтобы возить девочек в школу, потому что автобусы часто ломались.
Жэншчына с видом победительницы смотрит на нас с Эммой. Конечно, она первой сообщила такую ценную информацию. Я задаю ещё несколько вопросов, но она больше ничего не знает.
Ещё несколько свидетелей, все женщины, повторяют то, что мы уже слышали. Никто не знает, был ли у погибшей постоянный мужчина, и никто не видел её бывшего мужа уже много лет.
Общение с людьми выматывает. Даже если эти люди искренне стараются тебе помочь и рассказать всё, что знают. Эмма тоже выглядит уставшей. За окном стемнело, нам пора собираться. Приезжает Серпохвостов, он опрашивал родителей. Я вижу его озабоченное лицо и понимаю, что бывшего мужа убитой найти не удалось.
По пути в Контору в машине мы делимся первыми размышлениями. Эмма отмалчивается. Серпохвостов склоняется к версии, что это сделал бывший муж. Заманчиво. Я считаю эту версию наиболее вероятной, но молекула сомнения плавает где-то в глубинах моего естества, посылает слабые импульсы. Вася и Герцык, кажется, согласны с Серпохвостовым. За окном машины мелькает темнота. Странно, что сегодня обошлось без ливня.