Римская империя, в свою очередь, привнесла идею универсального права и порядка, воплощенную в концепции Pax Romana – мира, установленного и поддерживаемого силой римского оружия и авторитетом его законов. Статус римского гражданина (civis Romanus sum) стал не просто юридической категорией, но маркером принадлежности к цивилизованному миру, гарантирующим права и привилегии, недоступные покоренным народам. Имперская экспансия, сопровождавшаяся как жестоким подавлением сопротивления, так и ассимиляцией местных элит, легитимировалась идеей несения "более высокой" культуры и "порядка" народам, считавшимся неспособными к самостоятельному управлению. Таким образом, практика имперского строительства и идеологическое обоснование этого строительства через апелляцию к собственному превосходству – культурному, политическому, правовому – сформировали мощный прецедент.
Именно в античности были заложены не только основы рационального познания и политической теории, ставшие гордостью западной мысли, но и менее явные, однако не менее значимые, паттерны мышления: разделение на "нас" (цивилизованных, разумных, свободных) и "их" (варваров, иррациональных, нуждающихся в управлении), а также убежденность в праве и даже обязанности "высших" нести свой свет "низшим". Эти ранние конструкции, пройдя через века трансформаций, сохранили свою релевантность, служа невидимым, но прочным каркасом для более поздних идеологических построений, оправдывающих доминирование и экспансию.
2. Средневековье: религия как инструмент власти
С падением Римской империи и последующим периодом фрагментации, на передний план вышла иная, но не менее мощная сила, призванная (пере)определить границы "цивилизованного" мира и механизмы его функционирования – христианская церковь. Если античность заложила основы рационального и правового самоопределения, то Средневековье цементировало эту конструкцию трансцендентным авторитетом, превращая религиозную доктрину в доминирующий идеологический аппарат и универсальный язык власти.
Централизованная церковная иерархия, с Папой Римским во главе в западной части Европы, стала не только хранителем духовных истин, но и ключевым политическим игроком, претендующим на верховенство над светскими правителями. Сакрализация власти стала ключевым механизмом: короли и императоры получали легитимность через церковные ритуалы, такие как коронация, символизируя божественное одобрение их правления. Этот "божественный мандат" не только укреплял авторитет монархов, но и делал любое посягательство на их власть бунтом против установленного Богом порядка.