Совесть, говорят двуногие, это голос неба в груди. Я не знаю, что такое небо, кроме как место, откуда сыплется дождь. Но знаю, что совесть – это голос, который говорит со мной тогда, когда всё уже случилось. Когда мясо переварено, когда кости зарыты, а внутри – тишина, в которой кто-то спрашивает: «А зачем ты это сделал?»
Этот голос – не злой. Он не упрекает. Он не машет лапой. Он просто спрашивает. И я, как настоящий лис, не могу не отвечать. Молча. Внутри. И вот тогда начинается диалог.
– Я ел, потому что был голоден.
– А был ли ты настолько голоден, чтобы убить?
– Это было удобно.
– Но было ли правильно?
И вот здесь появляется коготь. Коготь, как символ действия. Он режет, защищает, помогает рыть. Он – продолжение воли. Но воля – не всегда мудра. Иногда воля – это просто острое "хочу", не отфильтрованное разумом.
Я часто ловлю себя на мысли: мои когти – мои инструменты, но не мои хозяева. Я могу втянуть их. Могу направить. Могу не использовать. Но только если совесть сидит рядом. Как тихая серая тень, что не требует внимания, но всегда рядом.
Были моменты, когда я делал что-то быстро. На импульсе. А потом сидел, прятался, вылизывал не только лапы, но и душу. Я знал: не из страха я прячусь, а из стыда. И этот стыд – не слабость. Он – зеркало. Он говорит: «Ты можешь быть другим».
Иногда моя тень встаёт передо мной в полный рост. Она лис, но другой – темнее, злее, быстрее. В ней – я, но без духа. И я смотрю на неё и понимаю: если я перестану слушать совесть, я стану этим зверем. Не просто хищником, а пустым отражением своих желаний. И тогда всё, чему я учился, будет забыто.
Так я учусь каждый день: когтями чувствовать, но не рвать. Сердцем ощущать, но не судить. Быть лисом – не значит быть только тем, кого боятся. Быть лисом – значит уметь говорить с собой честно. Даже если этот разговор – с тенью.
3. Еда как экзамен духа
Каждая еда – это не просто пища. Это выбор. Это проверка. Это экзамен, который лес задаёт мне снова и снова, в разных формах: то в виде пышного зайца, спящего в тени папоротника, то в виде мёртвого воробья, принесённого ветром, то – в облике кричащего ужаса, перепуганной курицы в людской деревне.
Когда ты голоден, всё просто: ты – охотник, мир – стол. Но когда ты осознаёшь себя – не просто тело, а сознание – тогда каждый укус становится вопросом: насколько ты хозяин самого себя?