Я не аскет. Я ем. Я люблю вкус леса на языке: сладкий клевер, горечь мышиной шерсти, запах мха на ягодах. Но я всё чаще замечаю: как, что и зачем я ем – важнее, чем сам процесс. Я не хочу быть вечным пожирателем, я хочу быть тем, кто выбирает – не только зубами, но сердцем.
Однажды я сидел у ручья. Солнце било в воду, и всё вокруг казалось прозрачным. Передо мной лежал мёртвый заяц. Он был свеж, без ран – будто уснул навсегда. Я мог бы есть. Но я смотрел. И не ел. Я почувствовал: я не голоден телом – я был голоден духом. Мне нужна была не пища, а понимание.
В тот день я ушёл, оставив тело зайца лесу. Пусть корни, жуки, птицы – каждый получит своё. И мне стало легче. Не потому, что я отказался, а потому что понял: отказ – это тоже сила. Иногда сила больше, чем охота.
Пища проверяет мою зрелость. Она зовёт на прямой бой с собой: с жадностью, с привычкой, с автоматизмом. Когда я ем без мысли – я животное. Когда ем с уважением – я часть леса. А когда могу не есть – я становлюсь собой.
Мудрость – не в том, чтобы всегда отказываться. Нет. Я уважаю голод. Я уважаю пищу. Но я хочу, чтобы каждый укус был осознан. Чтобы ни одна жизнь, отданная мне, не была принята без благодарности.
Я научился перед едой закрывать глаза и спрашивать себя: «Ты ешь – чтобы жить? Или – чтобы забыться?» И часто понимаю: мы, звери, тоже иногда глотаем не пищу, а пустоту. И тогда даже полное брюхо не даёт насыщения.
Еда – это экзамен. Но не лесной. Духовный. Она учит: ты – не то, что съел. Ты – тот, кто выбирает, как есть. Ты – не брюхо. Ты – внутренний наблюдатель. И если ты проснулся во время еды – ты сдал экзамен. На сегодня.
4. Как быть хищником и не потерять сердце
Я лис. А значит, хищник. Это правда, простая, как холод утреннего ветра. У меня острые зубы, уши, наточенные вниманием, и инстинкт – древний, как сама ночь. Но всё чаще я ловлю себя на другой мысли: могу ли я быть хищником и при этом – не потерять сердце?
Это не вопрос жалости. Лес не знает жалости. Он знает баланс. И каждый, кто бежит, знает, что может быть пойман. Каждый, кто охотится, знает, что завтра – сам может стать дичью. Но между этими бегами, между рывками и схватками, есть тишина. Есть пространство для выбора. Для сердца.
Сердце – не слабость. Оно – мера. Оно говорит мне, когда пора остановиться. Когда охота уже завершена, а я всё ещё напряжён, как струна. Оно шепчет: «Достаточно. Отпусти.»