– Яр?
Оборачиваюсь – толстуха с косой смотрит на меня, хлопает часто своими густыми ресницами. Лицо – то ли тупое, то ли растерянное. Скорее всего, и то, и другое разом.
– Да чего тебе от меня надо? Чего ты привязалась? Даже в мужской туалет не постеснялась зайти! Маньячка ты, что ли?
На ее пухлом лице – недоумение.
– Это женский туалет, – тихо говорит она.
И в подтверждение ее слов из кабинки тут же выходит худенькая, маленькая девушка. Я слышу звук смытого унитаза. Это капец какой-то. Лучше бы я вообще не приходил сюда!
Девица, вышедшая из кабинки похожа на мышь. Короткие русые волосы, вьющиеся как попало, большие карие глаза, маленький ротик. Груди нет, жопы нет – ничего, за что бы мог зацепиться мужской взгляд, нет. Одета в мешковатую толстовку и широкие штаны. Убогая серая мышь, я таких девушек в жизни даже не замечаю, они для меня – пустое место.
Увидев меня, мышь ничуть не смущается, осматривает меня с ног до головы и демонстративно подходит к умывальнику.
– Извини, неловко вышло, – небрежно говорю я.
Мышь даже не смотрит на меня. Подмигнув толстухе с косой, она говорит на удивление громким голосом:
– Василис, это новенький, что ли?
Толстуха кивает, бросая на меня смущенные взгляды. Оказывается, ее зовут Василиса. Василиса, епте! Имечко ей под стать!
– Ты его когда так напугать-то успела?
Мышь выразительно косит взглядом на пятно на моих джинсах. Я едва сдерживаюсь, чтобы не обматерить ее. Но вместо этого говорю, яростно сжимая кулаки:
– Да это не то, что ты подумала!
– Тась, он водой облился! – пытается оправдать меня толстая Василиса.
Тоже мне защитница!
– Ну-ну! – хихикает мышь.
Звенит звонок на пару. Мышь стряхивает капли воды с рук и выходит из туалета с ехидной ухмылочкой.
Все! Я невероятно зол и понимаю, что лимит моего терпения на этом сраном филфаке закончен. Уж лучше я буду бомжевать и спать в вонючих подвалах назло отцу, чем проведу здесь еще хотя бы полчаса.
Я иду к двери, но толстуха внезапно бросается мне наперерез с раскинутыми в разные стороны руками.
– Стой, Яр! Не сдавайся так сразу! – говорит она с таким нелепым вдохновением, как будто я на ринге или на поле боя бьюсь с врагом, в два раза сильнее меня.
– Чего? Отвали! Я домой, спать! Давайте как-нибудь сами, без меня, – говорю я, грубо отталкивая ее в сторону.