Разбитый BMW 7 Series лежал на передних фарах, приподняв заднюю ось – теперь дверь переднего пассажира зияла в полутора метрах от земли. Антон потянулся вверх, но его пальцы лишь оцарапали порог: даже его сто восемьдесят пять сантиметров роста не хватало, чтобы достать до Мики в кресле. Сосед по подъезду, бывший друг детских игр и, говорят, влиятельный человек. Человек из другой жизни. Той, в которой дни рождения, бассейны, где тебя никто не обидит.
– Мика, я не могу взять тебя на руки. Сильно повреждено правое плечо. Дай мне левую и чуть-чуть подтянись. Я тебя поймаю. Только очень осторожно.
Мика протянула руку, и Антон, как рыбку, выхватил ее из салона. Но даже оказавшись в его надежных объятьях, Мика чувствовала себя плохо. Она посмотрела на машину. Огромная иномарка стояла на скомканном носу. Красивая. Была. Груда покореженного металла.
Окончательно она пришла в себя уже в машине Антона. Полулежа на переднем сиденье. Сзади незнакомые люди. Их негромкий разговор вывел ее из тумана.
– Показалось… – прошептала Мика, но фраза растворилась в гуле двигателя.
– …Тут же поворот такой. Надо сначала тормозить, а потом уже трах-тарарах, а тут еще рыльце в пушку. Зимой двое рванули. Парнишке не повезло, сразу отъездился. А девчонку чуть не через сутки вытащили. Самое смешное, мода тогда на парики была. Ее вытаскивали, а парик зацепился и висит на ветках. Кровищи на снегу было! На следующий день подогнали Камаз машину тянуть. Камазист здоровый такой мужик, ему в пору гвозди лбом заколачивать, пошел цеплять. Глядь, подстывшая лужа крови. Глаза поднял, показалось ему, что голова! Что ты думаешь, упал. Хватились, а он без сознания. Ох и матерился он потом, проклинал и баб, и все их причиндалы. В общем, мужики помимо всего прочего еще на ящик водки угорели.
Мика шевельнулась. Антон повернулся, шепнул с жалостью.
– Потерпи, дорогая. Уже все кончилось. Потерпи.
Антон не знал, что все только началось. И терпеть Мике придется еще очень долго.
***
Домой Мика попала только на следующий вечер. Часть спины, плечо и вся правая рука были надежно упрятаны в гипс. Тело обволакивал корсет. Кисть так развернули, что, казалось, Мика бесконечно просила милостыню. Лицо медленно оплывало тем, что на медицинском языке загадочно называется гематомами, а в простонародье – фонарями. Сотрясение мозга, зверски переломанное плечо – вот это повеселились! На фиг нам такие именины? Ряды сочувствующих и участвующих постепенно рассосались. Мика осталась с Честиком и собакой. Жить дальше.