После церемонии его не арестовали. Его проводили. Без наручников, но под прицелами взглядов. Он не сопротивлялся. Не спрашивал, зачем. Он знал. Допросы не были пыткой. Больше – хождение по кругу. Имена, даты, приказы. Он не каялся. Он говорил, как было. Честно, почти хладнокровно. Слишком уставший, чтобы лгать. Слишком опытный, чтобы оправдываться. Суд чуть меньше месяца. Его не судили за убийства – его судили за сторону. Он был не с теми, пока ветер не сменил направление. Он был против революции – и не просто морально, он активно подавлял её. Но потом был фронт, и враг стал общий. И он спас тех, кто теперь судил его. Приговор был странный. Ни оправдание, ни наказание. Его помиловали, учтя заслуги. Но отрезали от будущего. Без командования, без оружия, без возможности повысить статус гражданина, но оставили ветеранские выплаты. Из уважения. Теперь он только тень – не героя, не преступника. Просто человек, которого решили оставить живым.
***
Несколько лет Стивен был солдатом. Он верил, что это то, чему он готов посвятить свою жизнь. Но после войны его мнение изменилось. Новая власть распускает армию, чтобы внести некоторые реформы и начать новую, современную оборонительную структуру.
– Вот все документы. Специально для тебя собрали в одном месте. – Стивен пришел в штаб, чтобы уволиться. С командиром у него хорошие отношения, так что бегать с бумажками не приходится.
– Знаешь, я даже не удивлен, что и тебя выгнали из армии. Сейчас многих хороших бойцов распускают. Возможно, без армии скоро останемся. А вдруг снова нападут. Американцы воспользовались тем, что у нас революция в самом разгаре. Китайцы тоже могут. Эти новые об этом не думают. – Командир всё ещё не смерился с тем, что теперь всё государство пойдёт по совершенно иному пути. К которому старшее поколение привыкнуть не сможет.
– Майора мне будет достаточно. Выше идти не собираюсь. Итак, быстро дослужился. Ну, а если и нападут. Они всё равно призовут всех боеспособных. И я не буду прятаться, приду. – спокойно сказал Стивен.
А командир будто обсуждает возможность остаться. Хотя её нет. Никто не спрашивает, хочешь ли продолжать служить? Нет. Всех «варваров» расформировывают. Командир это прекрасно понимает, но продолжает вести этот странный диалог.
– Хоть мы и победили, а радует только то, что наши люди перестанут погибать. Никого не радует эта победа. Только это новое поколение «не варваров»! Если что, пользуйся своим положением, но не наглей.