. Или как пряталась за ногами своего отца, пока тот активно участвовал в совещании пилотов. Наблюдала за церемонией подиума
[4], где праздновал гонщик «Моретти», и беспокоилась, что если брызги шампанского каким-то образом долетят до меня, то я опьянею и стану буянить.
Я чувствую, что он все еще здесь, со мной, в этом холле. Мой дедушка с его раскатистым смехом и широкой улыбкой. Я помню вкус лимонных леденцов, которые он позволял мне подъедать из небольшой коробочки, которую всегда носил с собой. Или то, как он наклонялся и что-то говорил мне на ухо, пытаясь объяснить происходящее. Как моя маленькая ручка исчезала в его руке. Его тирады, полные крепких выражений, когда машина врезалась в ограждение или ее разворачивало в шикане [5]. И отлично помню, как дедушка поднимал бокал и произносил тост в честь своих пилотов.
Я невольно улыбаюсь, думая о нем. Этот человек основал целую империю для нашей семьи. Бьюсь об заклад, он никогда бы не подумал, что его отец, мой прадедушка Нонно, сколотит состояние на продаже своего бизнеса по производству оливкового масла и создаст гоночную команду «Формулы‐1», которая выдержит испытание временем.
И каких трудов ему это будет стоить.
Так много лет, так много воспоминаний.
Неожиданно натыкаюсь на фотографии того года, когда я перестала раз и навсегда интересоваться гонками. Лето, после которого я вычеркнула «Формулу‐1» из своей жизни. Я с усилием отталкиваю от себя эти воспоминания, которые давно замурованы, но все еще существуют под затвердевшей рубцовой тканью.
– Каким замечательным было то лето, верно? – голос моего отца разносится по коридору, когда он медленно направляется ко мне.
В его руке трость – что-то новенькое в образе, и я стараюсь не обращать на нее внимания, игнорируя боль от увиденного.
Перевожу взгляд обратно на фотографию. Он тоже на нее смотрит и улыбается, приближаясь ко мне.
– Твое последнее лето здесь. Затем ты улетела в Штаты, чтобы поступить в университет. А мы в том году восемь раз попали на подиум. Участвовали в чемпионате. Помню это, будто все вчера случилось.
Я тоже. Но хочу забыть.
– А у меня в памяти это не сохранилось, – честно говорю я, но вру о причинах. – Я была так ошеломлена университетской жизнью, тоской по дому. Долго пыталась приспособиться к американскому образу жизни. – Параллельно справляясь со всем остальным, что произошло в то время. – Честно говоря, в тот год у меня сменились приоритеты, и я почти не болела за нашу команду.