Сам не верю своим словам. Созвать комиссию – значит лишить её всякого шанса на попадание в олимпийскую сборную. Если я это сделаю, она навсегда возненавидит меня.
И мне почему-то не безразлично это.
– Нет никакого преступления, клянусь, – Зефирка смягчает тон, переходя от воинственности к мольбе.
– Тогда почему боишься рассказать? – также понижаю градус напряжения, давая понять, что я не враг.
– Потому что ты точно захочешь вмешаться… – она почти всхлипывает, пряча лицо в ладонях.
– Сена, расскажи, что происходит?
– Обещай, что ничего не будешь предпринимать, когда узнаешь!
– Я не могу тебе такого обещать.
– А если я скажу, что эта информация не заставит тебя идти на сделку с совестью?
– Я ничего обещать не буду!
Сена буравит меня взглядом, ожидая, что я всё же сдамся, но я не поддаюсь. Сжимаю до боли руль, но не уступаю ей.
– Тогда… – она, поникнув, кивает сама себе, но вдруг резко вскидывает голову и отчеканивает: – Разворачивайся!
– Не понял?
– Мне не нужна твоя помощь!
– Сена…
Она выпрыгивает из машины раньше, чем я успеваю закончить фразу.
– Вашу мать! – со всей силы бью по рулю и выскакиваю за ней.
Эта сумасшедшая стремительно перебирает ногами, размахивая руками, словно отгоняя невидимых демонов.
– Что ты вытворяешь? – кричу, осознавая опасность оживлённой трассы.
– Иди в задницу, Максвелл!
– Вернись в машину!
– Я не твоя марионетка, чтобы мне указывать. Иди докопайся до кого-нибудь другого!
– Прекрати истерику!
– Я не истерю, я пытаюсь с тобой общаться нормально, но тебе необходимо влезть во все мои дела!
– Да, мне плевать на твои дела! – теперь уже я разрываю глотку, потому что она довела меня до кипения.
– Отлично! Договорились! Я иду туда, – она указывает вдаль трассы, – а ты, – решительный жест в сторону моей машины, – туда! Пока!
Наши возгласы растворяются в гуле проносящихся автомобилей. Наблюдаю, как стремительно отдаляется её хрупкий силуэт, и тщетно пытаюсь успокоить бешено колотящееся сердце. Но не могу сдвинуться с места, словно прирос к асфальту.
Сесть в машину и оставить её здесь одну – верх безумия.
Гордости хватает ненадолго. Срываюсь с места и мчусь за взбалмошной фигуристкой. Нагнав, без всяких церемоний хватаю её поперёк туловища и перебрасываю через плечо.
– Максвелл! Я тебя засужу! – вопит Зефирка, извиваясь в моей хватке.