– Так если переложить дело на тебя, нужно сначала напомнить, потом подробно рассказать, как его сделать, потом проконтролировать, потом переделать, потому что все было сделано неправильно.
– То есть ты хочешь сказать, что я вообще ничего не делаю?
В то утро я ничего не сказала. Поцеловала спящих детей в сухие лбы, но без особой нежности, на мужа даже не посмотрела и уехала на Балтийский вокзал.
В Ленобласти живет моя подруга. Поездки к ней – порция сиюминутного узнавания давно прошедших событий, сплетен об одногруппниках, всей теплоты студенческих времен. Десять лет назад, в Хабаровске, я обрела мужа и будущего отца моих будущих детей, профессию и подругу. Спустя годы и тысячи километров мы снова оказались рядом, но не из-за метафор о дружбе и студенчестве, а просто по месту работы своих мужей.
Всю дорогу до вокзала напускаю на себя максимально отрешенный обыкновенный вид. На входе театр безопасности: рюкзак на ленту, телефон в лоток и через рамку. На кассе театр вежливости: ваш студенческий – ой, ну что вы, так давно это было.
Электричка набирает ход. Локомотив с трудом тянет человеческую тяжесть мимо гаражей, ангаров, где принимают лом черных и цветных металлов. Черепица, кровля, печи, котлы, дымоходы. Грязные вывески заслоняет луч солнца, но я не помню, какой это был месяц. Неужели июль? Даже если я выезжала темным ноябрем, приезжала солнечным летом. Где воздух чище, свежее, дышится лучше и вообще радостнее.
Или я все это выдумала. Даже солнце. Даже июль.
Отсюда кажется, что никакой смены времен года не существует. Одна бесконечная зеленая муть. Склизкие водоросли щекочут подмышку – мне не смешно, но уже и не противно. Осевшая тина обвивает щиколотки, а еще молодая тянется вдоль моего тела.
И вдоль путей тянется трава. Та, сухая, с пушистыми головками. На минуту солнце перекрывает проходящий мимо поезд, и от его тени становится приятно. Вновь открывшийся вид на гаражи подсвечивает бюст Ленина без постамента. Он лежит на боку и смотрит в небо пустыми белыми грубо окрашенными глазами. Щурюсь, даже сейчас, думаю не без удивления, но все же с легкой надеждой: все вожди конечны.
Ближе к окраине города по земле расползаются мусорки и кучкуются новостройки. Не поймешь, какие строятся, а какие уже готовы, и те и другие выглядят обкусанными. В электричке пожилые покупают всякую нелепицу у громких продавцов: вертолетики и вертушки для внуков, сумки хозяйственные, очки, шариковые ручки, полотенчики, носки, лампы, которые экономят 35 копеек каждый час, антинакипин, налобный фонарик, мочалочку в вакуумной упаковке производства Москва. Неужели никто из них не слышал о вреде для экологии? Но ведь раньше как-то без всего жили и нормальными выросли. Или только мы не растем нормальными, а они, раз уже выросли, – нормальные?