Если попытаться рассказать всё по порядку, то начать нужно, видимо, с того, что у меня есть удивительная особенность оказываться не в то время и не в том месте. Какого шута мне понадобилось выйти в коридор как раз тогда, когда там шёл мой начальник и ещё какой-то очень серьёзный, озабоченный человек с короткой стрижкой в форме МЧС? Когда начальник увидел меня, он сказал: «О! Ты-то нам и нужен», – утащил к себе в кабинет и начал рассказывать, что какие-то нефтяники на какой-то реке Лена попали в какое-то отчаянное положение. Туда собирается борт МЧС со спасателями, и им нужен обязательно строитель. Почему-то строителей у них нет, или, может быть, есть, просто никто не захотел лететь, или не смог полететь, или ещё что-нибудь. Короче, понадобился именно я и именно туда. Какой-то умник запроектировал ангар не на шестую, а на третью снеговую нагрузку, в результате выпал хороший снег и ангар сложился. К счастью, его запроектировали легковозводимым каркасно-тентовым, и, если постараться, можно быстро восстановить. Сама конструкция пролётом аж 30 м и длиной 100м, куда газовщики или нефтяники загнали всю свою технику. И ещё много чего у них там осталось под этим ангаром, в том числе дизель-генератор и склад с продуктами. То есть сейчас у них есть куча железа, которую, в принципе, можно разобрать и восстановить, и тент, который можно склеить. Собственно, для чего меня туда и взяли.
И вот, в результате того что я вышел в коридор не в то время, спустя сутки после нашего разговора я уже летел с МЧСниками в самолёте, который битком набит всевозможными гуманитарными спасательными грузами, страшно тарахтит, в нём холодно и грустно.
Через 4 часа полёта мы совершили промежуточную посадку. Я уже немножко пообвыкся и после взлёта завалился спать. Поэтому не слышал ни как лётчики объявили, что что-то не так, ни как начали давать какие-то круги, и выяснилось, что никакой аэродром нас не принимает. Потом пропала вообще всякая связь, а внизу творилось что-то невозможное. Такое ощущение, что трясло всю землю. Но ничего этого я не видел, это мне всё потом рассказали. Я проснулся только оттого, что самолёт жутко тряхнуло, я куда-то полетел, куда-то попали мои ноги. В результате чего хруст, боль, и я потерял сознание.
Когда я очнулся, жизнь вокруг кипела. Около меня суетился врач, чувствуется, с огромным опытом, и ему помогала девочка – практикантка из института медицины катастроф. Они мне перевязали обе ноги, наложили гипс, кололи, чтобы не болело. Сказали, что болеть будет долго и сильно, собрали кучу лекарств и дали подробную инструкцию, чего и когда принимать. Но по их смущённому виду я понимал, что в общем-то шансов снова встать на ноги у меня маловато. Плюс ко всему есть вариант, что всё это будет болеть сильно и долго. Но это грустная история. Пока меня перевязывали, вокруг началось собрание, и лётчики рассказали, что же с нами такое произошло.