Зачастую прирождёнными мореходами становится молодежь, никогда не видевшая моря или же когда-то лишь по случаю встретившаяся с ним, впечатления от которого остаются навсегда глубоко в душе, и освободиться от них уже не удастся. Кратчайшим путем к достижению внезапно охватившего всё существо наваждения являлась мореходная школа, окончив которую через один-два года и не имея в биографии тёмных пятен, распространявшихся и на близких родственников, можно вскоре стать моряком судов загранплавания. Таковое видение совсем недавно из своего затерянного в глухой тайге мира в закрытой «железным занавесом» стране казалось и вовсе недостижимым, слишком велика была разница между реальным доселе существованием и открывающимися перспективами, окрашенными в радужные тона, а счастливые не только часов, но и жизненных ухабов не наблюдают. Проходил год-другой, и ещё совсем недавняя детская и юношеская романтика рассеивалась, хотя далеко не у всех, уступив место суровым реалиям жизни. Человеческое существо быстро привыкает ко всему новому, хорошее оно или плохое, первоначальное удивление или огорчение вскоре смиряется с новыми жизненными реалиями и в короткое время принимает их как обыденные и повседневные. Иностранные порты уже не казались чем-то сказочным и недостижимым. Изначальные ожидания в предвкушении знакомства с другими мирами издалека рисовались чем-то волшебно непостижимым сродни райским кущам или садам Эдема, существующим лишь в воображении. При ближайшем знакомстве всё оказывалось не таким уж лучезарным, как представлялось издалека, в мечтах воплощается самое притягательное и желанное безо всяких оборотных сторон и прозаических обочин, а главное – исчезла загадочность, ожидание почти счастья. Мечты о красивой жизни из дальнего далёка несколько померкли после погружения в реальную среду. Первоначальная романтика теряет свой притягательный блеск, растворяясь в повседневности ежедневных житейских забот. К тому же однообразная нелёгкая работа, смена часовых и климатических поясов, когда вместо лета зима и снова зима, лишь иногда сдобренная летом, штормы и неустойчивая палуба под ногами, меняющая походку, никак не способствовали лелеянным надеждам. Ещё большие проблемы возникали на семейных фронтах, и выхода из них не просматривалось, в основном из-за отсутствия собственного угла, и решить их можно было, разве что покончив с морской кочевой жизнью.