– Не отвлекайся. – Гаррет говорил быстро, глухо. Словно кто-то мог подслушать. – Мы не можем позволить, чтобы эти данные стали… публичными. Ни экипажу, ни командованию, ни тем более Центру. Только ты и я. Меня слышно?
– Это часть миссии? – Мэлс нахмурился. – Это было в протоколе?
– Нет. Это выше протокола. Поверь мне, если ты доверяешь хоть чему-то, что я говорил до этого, то сейчас самое время довериться. Это может изменить всё. Я не могу объяснить сейчас, но образцы… Я кое-что понял – они не просто материал. Это ключ.
Мэлс помолчал. Сердце колотилось. Он вспомнил, как Гаррет в первые дни разговаривал с ним, когда остальные держались холодно. Как делился мыслями, слушал. Как не смеялся над его вопросами. Он доверял ему.
– Хорошо. Я возьму образцы. Только из этих точек.
– Спасибо, Мэлс. – Голос стал мягче. – Просто… поторопись. Отправь их на корабль как можно быстрее. Если что-то случится – они должны быть у нас. Координаты отправки я тебе выслал.
Мэлс хотел задать ещё один вопрос, но связь резко захлебнулась. Сквозь шипение он расслышал только:
– Не дай им…
Тишина поглотила эфир. Остался только Мэлс и пульсация минерала под ногами. Он стиснул зубы, ощущая отчаяние. Он был в ловушке, и, как ни странно, это было лишь начало. Он продолжал собирать образцы, не осознавая, чем это может обернуться для него.
Тем временем, на борту «Евы» Гаррет сидел в своем кабинете и следил за состоянием связи. Он знал, он был уверен, что Мэлс не сможет вернуться живым. Для него был важен лишь один вопрос – Медиар. Он следил за каждым шагом Мэлса, подсказывая ему, куда идти, не давая осознать, что его судьба уже решена. Когда сигнал был снова установлен, Мэлс отчаянно пытался донести информацию до Гаррета.
– Холл, ты должен мне объяснить, что здесь происходит! Что это за структура, что за… – связь прервалась. Мэлс почувствовал, как его охватывает ужас. Он понял, что связь будет прерываться всё чаще. Понимал, что вряд ли вернётся домой и ценой его жизни может стать неизвестный космический камень.