Навигатор давно крякнулся, и никто не знал, куда бежать, чтобы спастись. Во все стороны от них расстилалась бескрайняя пустыня, позади нагоняли преследователи, а потому, вспомнив про единственный шанс для спасения, девушка сбросила с плеча рюкзак и вынув из него пистолет, направила ствол вверх. Мгновение, и в небо вылетела яркая вспышка сигнальной ракеты.
Взвалив на себя рюкзак и пригибаясь от пуль, звенящих о кузов грузовика, за которым она всё ещё пряталась, Диса сорвалась и стремительно бросилась бежать, утопая подошвами берцев в безжалостных песках.
Дождавшись, когда она поравняется с ним, Вейн оказался позади, чтобы прикрывать собой девушку. Он был очень зол на неё, ведь в который раз за годы работы коллега пренебрегла бронежилетом.
– Да-да, сейчас только кадр получше схвачу, – говорила она это или что-то подобное всякий раз за несколько минут до опасности, а потом было поздно возиться с защитой, требовалось ноги уносить и как можно скорее.
Вот и теперь, буравя взглядом её узкую спину, закрытую рюкзаком, он молился, чтобы этот самый рюкзак защитил её от пули, если сам Вейн не справится.
Шум позади них становился всё громче. Бедуины привыкли перемещаться по песку как ядовитые змеи, не встречая препятствий, а потому они легко догоняли своих жертв.
Вейн то и дело отстреливался, но не так-то просто было попасть по движущимся целям. И всё же опыт армейской службы пригодился парню. Ему удалось ранить двоих, оставив на хвосте ещё столько же.
Рокот вертушки заставил на долю секунды остановиться, и этого хватило, чтобы пуля нашла свою цель.
Диса успела лишь мельком уловить похожий на стрекозу чёрный вертолёт, а когда жгучая боль пронзила плечо, она упала без сил на песок, который тут же стало заливать алыми потоками крови.
Гневный рык разъярённого Вейна был последним, что она услышала, прежде чем лишилась сознания.
***
Холод и боль – два самых сильных чувства, которые испытывала маленькая девочка, чья шея была скована тисками острых зубов. Но зверь не собирался делать ей больно и не пытался сожрать. Он тащил ребёнка по мокрой грязи осеннего леса, чтобы унести как можно дальше от опасности, подстерегавшей её. Она плакала от боли и холода, а по телу её от самой шеи сбега́ли тонкие струйки крови. Но волк не мог иначе. Только так он способен был помочь ей. Она упала на траву. В миг, когда ночную тьму рассёк свет фар приближавшейся фуры, никто больше не держал её. Издав последний болезненный стон, уставшая от боли малышка провалилась в забытьё.