Катрина не могла больше здесь находиться и выбежала из кают-компании. Она не знала, куда ей бежать, но бежала не останавливаясь, закрыв лицо руками.
– Аккуратно, Кати, ― подхватил ее Тод, в которого она врезалась.
– Он его оставил, ― плакала она, уткнувшись в плечо матроса.
– Кого? И кто оставил? ― не понял молодой моряк.
– Капитан, ― ответила Кати, ― оставил мистера Ди на острове и сказал, что это я попросила об этом, ― сотрясаясь от рыданий, продолжала она.
– Капитан… ― начал было Тод заговорщицким голосом, как будто хотел открыть тайну, но затем осекся и огляделся. ― Кати, понимаешь, корабль так устроен, это не в куклы играть, здесь все серьезно, ― продолжил он. ― Давай я лучше отведу тебя в каюту, ты отдохнешь, поспишь, и завтра все пройдет.
Он неторопливо проводил Кати до самой каюты и, пожелав спокойной ночи, ушел.
Кати проснулась разбитая, как будто вчера разгружала корабль, и вдруг вспомнила, что произошло. Мысли о мистере Ди не давали ей покоя. Она не могла поверить, что капитан может быть таким жестоким.
За время их знакомства в ее голове сложился героический образ, она не могла и представить, что может оказаться иначе. Ник был таким галантным, веселым и обходительным, когда вчера на острове показывал ей морскую почту ― специальный ящик, что установили там специально для обмена письмами между разными судами. Когда рассказывал, как все устроено, помогал пройти большие валуны, придерживая за локоть.
Катрина лежала с закрытыми глазами, думая об этом, пока в дверь не постучали.
– Юнга Кэт, ты встала? ― спросил за дверью капитан. Он не заглянул, как обычно, а остался стоять за дверью.
– Нет, я не хочу тебя видеть, ― ответила Кати.
– Девочка, но я же всего лишь исполнил твое желание, ― начал он, но она остановила его, открыв дверь.
– Мое желание? ― с возмущением произнесла Катрина. ― Вы все перекручиваете, ― она снова перешла на формальный тон. ― Я не просила избавляться от него, я говорила о том, чтобы больше его не видеть.
После этих слов капитан наклонил голову и приподнял бровь. Кати осознала, что ее слова прозвучали двусмысленно, и добавила:
– Я понимаю, что эту фразу можно понять по-разному. Но оставить человека на острове одного ― это бесчеловечно.
– Что ты знаешь о человечности либо ее отсутствии? ― спросил Ник, нахмурившись. ― Меня в совсем юном возрасте бросили родители, и до прошлого года я жил в рабстве, избиваемый смотрящими. Я голодал, жил в холоде, спал с крысами и мышами, съедаемый насекомыми и гниющий от болезней, от которых не мог спастись.