– Я даже не буду спрашивать, зачем тебе столько булочек. Меня это и не интересует, ― сказала директор железным голосом, глядя на развернутую ткань. Сегодня я не буду наказывать тебя розгами. Эту ночь ты проведешь в подвале, в сыром и темном подвале, с крысами и мышами, пауками и другими насекомыми, которые в темноте будут ползать по тебе, а у тебя не будет возможности от них избавиться.
Кати не могла сдержать дрожь. Валенсия с невозмутимым лицом продолжала выкладывать булочки из наволочки на стол. Каждая новая булочка, увиденная ею, была как приговор, свидетель провала Кати и ожидающей ее безысходности. Наконец, когда последняя булочка покоилась на столе, девочка обессиленно опустила голову.
– Ты должна запомнить этот урок, ― произнесла директор, чье лицо еще сильнее нахмурилось от гнева. ― Ты думала, что сможешь обмануть нас, но теперь тебе придется заплатить за свое нахальство. Ты ― ничтожество, и пусть тьма подвала послужит тебе уроком, который ты не забудешь.
Валенсия пошла за тем, кто каждый раз вынужден был исполнять страшные приказы начальства. Кати же осталась наедине с истязательницей, обрекшей ее юное тело и душу на жуткое наказание. Мрачные мысли о том, какие страдания ждут впереди, терзали ее. Размышления о крысах и пауках породили сомнения ― сможет ли она пережить эту ночь. Однако, желая найти в себе силы, девочка перевела дух и постаралась больше не думать о страшном.
– В подвал! ― приказала директор старенькому сторожу Арни, с которым Валенсия вернулась на кухню. Арни часто баловал девочек, принося из дома всякие вкусности, которые пекла или готовила его жена. Он был очень добрым старичком, не способным закрыть маленькую девочку в темном и сыром подвале, но и не имевшим права ослушаться начальства. Поэтому, вздыхая, он только дал Кати фонарь и теплый плед с подушкой, уверив ее, что в этом помещении нет крыс и мышей, а насекомые и так везде живут. «Паук лапками цепляется и бывает даже в царских чертогах», ― любил приговаривать он.
И вот ее личная тюрьма закрылась. Ночь в ужасном и сыром подвале! Она может заболеть. Кати представила себе, как опечалятся все, даже директор, узнав, что она слегла и, может быть, даже умрет по их вине. Как будут сожалеть о содеянном, но уже будет поздно. Она попыталась вообразить, как за ней приходят родители и директору нужно будет оправдаться за свой поступок, ведь она так неосмотрительно погубила молодую цветущую жизнь. Но всему этому не суждено было сбыться. Никто за ней не придет, не станет ее оплакивать, никому она не нужна. Разве что ребятам, которые сегодня проведут голодную ночь, пока она тут сидит и жалеет себя.