Барсик, который теперь был Пашей, сидел на полу, облокотившись на шкаф. Его взгляд блуждал по комнате, пытаясь найти в ней смысл. "Я не собака! Я – Паша!" – крик души, который так и остался невыраженным, носился в голове, как волны на бурном море. Он наблюдал за Настей, её добрыми, полными искренности глазами, и в этот миг ему стало немного легче. Он не был один – она тоже чувствовала себя одинокой в этом мире.
– Смотри, что у меня есть! – Настя наклонилась к нему, протянула руку с куском картошки, ещё горячего и с корочкой. – Это тебе, мой хороший.
Паша взглянул на угощение, и его собачье тело, несмотря на все внутренние метания, ощутило радость. Он осторожно укусил кусочек, и вкус картошки, пропитанной маслом, заполнил его рот. Настя улыбнулась, её лицо светилось. В этом куске еды, в её дружбе он увидел проблеск чего-то важного – человечности.
– Знаешь, – продолжала она, присаживаясь на пол рядом с ним, – мне тоже бывает очень одиноко. Папа часто занят, а мама… мама работает в других домах. Я иногда думаю, что хорошо бы иметь друга, с которым можно просто поговорить.
Паша вслушивался в её слова, и несмотря на то, что он был заперт в теле пса, он чувствовал, как его человеческая сторона начинает просыпаться. "Что значит дружба для собаки?" – спросил он себя. Он не мог объяснить это ни Насте, ни себе, но понимал, что её слова касаются чего-то глубже.
– Ты не один, я тоже здесь одна, – сказала она, как будто прочитала его мысли. – Может, мы можем быть друг для друга чем-то большим, чем просто хозяин и питомец?
В этот момент Паша вдруг осознал, что его новое "я" может быть достойным. Он не хотел быть просто "Барсиком", он всё ещё был Пашей, и это имя имело значение. На мгновение он забыл о своих страхах, о том, что его мечта о возвращении домой может быть лишь иллюзией. Вместо этого он решил, что может быть здесь, в этой жизни, с Настей, и это тоже будет чем-то важным.
– Я… я не знаю, как это быть другом, – выдохнул он, хотя его голос остался неслышным для Насти. Но в его глазах читалась решимость. – Я не шавка!
Настя, не понимая, что он пытается сказать, наклонилась ближе и погладила его по голове. Это было так просто и так сложно одновременно. Паша вновь ощутил тепло, исходящее от её рук. Он хотел лаять от радости, но вместо этого просто прижался к ней.