Он провел рукой по экрану энергостекла, и на стене появилась видеозапись с камер стадиона. Дарвин пригляделся.
– И что тут интересного? – нахмурился он. – На одной записи наш отряд идет по пустому коридору, а на другой некий сумасброд будто лезет по воздуху.
– Этот «сумасброд» – тот самый, кто сорвал балаклаву с террориста. Он выжил и сейчас за дверью. Пригласите свидетеля номер один, – распорядился Фицрой, обернувшись к помощнику.
В комнату вошел светлошерстный северянин ростом под два с половиной метра. Во время инцидента на стадионе он торговал соя-догами и разносил пальмовое пиво.
– Присядьте, расскажите, что видели, – предложил Фицрой.
– Я продавал соя-доги, но не люблю эту работу: шум, узкие проходы, платят мало. Моя девушка вообще бросила меня… – начал северянин.
– Ближе к делу, – перебил Дарвин. – Что можете сказать о террористе и сорванной балаклаве? И почему на записи кажется, что вы тянетесь вверх?
– Тянусь куда? Я говорю, проходы узкие, особенно у ступенек. Тут этот парень в плаще выстрелил из винтовки в воздух. Я растерялся, споткнулся. Он меня не заметил. Я схватил его за плащ, хотел задержать, сорвал балаклаву – оказалось, северянин. Он ударил меня прикладом, я вырубился. Когда очнулся, все кричали и бежали, ну и я тоже побежал к выходу.
– Смогли бы его опознать, если понадобится? – без особой надежды спросил Дарвин.
– Конечно. Запомнил хорошо, он из наших, северянин. А вот же он, на записи!
– Где именно? – одновременно спросили Дарвин и Крафт, всматриваясь в экран.
– Тут же, вы смотрите: я хватаюсь за него и пытаюсь стянуть балаклаву.
Дарвин мысленно заключил, что свидетель явно не в себе. Он снова посмотрел на экран: тот же северянин бесполезно цепляется в воздухе, а предполагаемого преступника нет.
– Вот же он, и я тут! – взволнованно указывал свидетель.
Фицрой быстро сменил запись.
– А на втором видео? – спросил он, кивая на запись отряда в коридоре.
Северянин пристально вгляделся, затем уверенно ткнул пальцем в экран.
– Тут вы и вы, – свидетель поочередно указал на Крафта и Дарвина, – а сверху, привязанные к потолку, ещё двое, такие же, как тот в плаще.
В комнате повисло напряженное молчание.
Остальные, уставившись в экран, ничего подобного не видели. Некоторые даже покрутили пальцем у виска.
Дарвин со стоном провел ладонью по лицу: