– Фицрой, кого ты мне привёл? Он явно неадекватен. Ты видишь кого-то на записи? Я – нет. Вы? – он оглядел присутствующих. – Все, выводите его. Не могу больше смотреть на этот цирк. Ты опытный следователь, а такое… несерьёзно .
– Я тоже ничего не вижу, – признался Фицрой. – Но, пожалуйста, пригласите остальных свидетелей.
В комнату по очереди заходили гоминоиды разных возрастов и профессий: дети, взрослые, мужчины и женщины.
– Посмотрите на экран и скажите, что видите? – задавали им один и тот же вопрос.
Каждый свидетель безошибочно опознал северянина в плаще, с которого сорвали балаклаву, подробно описав его внешность. Более того, на втором видео все указали на двух гоминоидов, державшихся на потолке коридора, по которому двигалась группа быстрого реагирования.
После опроса свидетели подписали документы о неразглашении и покинули помещение.
– Это какой-то розыгрыш? – нахмурился Дарвин. – Что скажете?
– Возможно, во время штурма террористы использовали галлюциноген, – предположил начальник аналитического отдела. – Например, газ. Но камеры… Я не понимаю, что происходит.
– Перед штурмом террористы были чётко зафиксированы тепловизором. Техника работала исправно, но на видео их нет, – добавил начальник связи. – Возможно, это вирус, который вмешался в работу искусственного интеллекта и исказил изображение. В сочетании с галлюциногеном мог возникнуть такой эффект. Но почему видео до сих пор не восстанавливается, я не знаю.
– Может, свидетели сговорились? – вставил полковник Лавис. – Вспомните, у нас были случаи, когда целые участки полиции работали на наркоторговцев, получая взятки. Когда их поймали, все они рассказывали одно и то же.
– Приведите ещё кого-нибудь из здания, – приказал Дарвин.
Показания уборщицы, охранника и двух посетителей совпали с прежними.
– Значит, подкуп исключаем, – расстроенно вздохнул Лавис.
Крафт все это время молчал.
– Ну? Что у тебя на уме? – тихо спросил Дарвин.
– Пока ничего, – коротко ответил Крафт.
– Дело в плащах, – внезапно предположил Фицрой. – Не просто так они их носили. Может, здесь замешаны какие-то технологии, создающие оптический эффект?
– Любая версия имеет право на существование, – согласился Дарвин. – Но остается вопрос: почему на видео их видят одни, а другие – нет? И почему террористы не выдвинули никаких требований и оставили заложников в живых? – Дарвин подвел итог: – На сегодня всё. Возьмите копии записей, покажите своим друзьям, близким, коллегам. Мне нужно все обдумать. Встречаемся завтра в это же время.