Когда первая часть плана была приведена в исполнение, Мы встретились с Крейгом за ареной, предварительно обменявшись одинаковыми сумками.
– Думаешь, это хорошая идея? В конце-концов две головы лучше, чем одна – спускаясь по лестнице, я крепко придерживал факел в руке.
– Именно так я и думаю. Думаю о том, что это хорошая идея. И думаю о том, что две головы лучше, чем одна – На тон ниже ответил Крейг.
Он продолжил: – У нас с тобой есть час. Ты направо. Я налево. Если один из нас задержится или погибнет – значит, нужно было готовиться лучше, а не торчать в библиотеке. Готов? Вперёд.
Факел освещал стены, покрытые тусклыми, ядовито-зелёными символами. Некоторые из них я узнавал. Шумерские. Некоторые из них я даже заботливо выводил своей рукой. В сумке Крейга лежал кинжал из белого металла с такой же по цвету рукоятью. Он немного светился в темноте. На его лезвия было высечено: «Б для К» волнистыми, голубыми буквами. Я осклабился. Он явно времени не терял.
Судя по карте, за двумя развилками стоит саркофаг, преграждающий дверь. Мне нужно было подготовиться. Я достал два свитка и одним из них наложил на себя иллюзию. Путь до саркофага прошёл без происшествий. Разве что зелёные символы стали агрессивнее на вид, а воздух стал более затхлым.
Коридор вёл в комнату с четырьмя громоздкими, терракотовыми ушебти[5], расставленные по углам. Посередине, как и обещалось, вертикально стоит саркофаг. В нём тихонько извивается существо, чья фигура напоминает и зверя, и человека. Его тело мощное, с мускулистыми плечами и грудью, половина которой, кажется, слилась с саркофагом. Голова существа увенчана высокими ушами, заострёнными и настороженными. Глаза глубокие и лишённые зрачков. Над его головой, левитирует тиара со множеством жёлтых и одним красным камнем.
В тишине этой комнаты каждый вздох кажется громким. Я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие, делая шаги и контролируя дыхание. Существо протягивается и издаёт печальный, очень шумный выдох.
– Ты, не, Песчаный, Командир. – Металлический голос резал слух не смотря на медленную и растянутую речь. Драгоценный рубин на тиаре стал источать красное сияние. Сердце гулко разрывало мою грудную клетку.
– Почему ты меня не узнаёшь? – Как можно твёрже ответил я, подходя к нему вплотную, еле живой от страха. Существо медленно извивалось, вдыхая своим длинным и прямым носом с отчётливо очерченной переносицей.