Странствие будет сладостно страшным. Сядем
с тобой поутру на дорожку, как садился я с мамой
тогда. Я любил тебя, как душу, никогда не встретив
въяве, узнавая всякий раз. Там, за кромкой обратного
моря, голубое солнце ночи братьям и сёстрам
не слепит глаза. Странствие было кратким, как
вечность, близким, как небо, живым, как вода.
Посмотри мне вслед и мимо. Я дарю тебе ошибки
и спасительную боль, узелок дорог напрасных,
восхожденье на полые горы, паруса полоумных
надежд, на исчерченной ладони – архаическое
сердце из гербария хвойных ветров. Странствие
было страшным и страстным. Сядем с тобой у
размытого края, обнимая молча память за
беспомощные плечи. Там, за рамой последнего
моря, братья и сёстры в ризах света проливного,
там, под белой тенью кроны, ты
за небом ждёшь меня.