– Говноед. Сам нарубишь. Тебе полезно.
– От говноеда слышу, мудила.
Традиционный обмен любезностями состоялся.
– Ты сегодня на редкость галантный и нежный. Мне так приятно. Но давай перейдём к делу. Скажи, когда в гости прибыть соизволите, ваше высочество? Или позови меня к себе. Я, так и быть, порублю твои сраные дрова, если ты сам не можешь. Возможно, я даже не буду тебе хамить и приготовлю что-то твоё, вегетарианское. Грёбаный ты травоядный девственник.
– Я согласен. На дрова точно согласен. Мне помощь не помешает. Давай попробуем послезавтра?
– Неправильный ответ. Давай сегодня? Твои «послезавтра» меня не устраивают. Может быть, лучше ты выберешься ко мне? В моём жилище дел, пожалуй, не меньше твоих. Посуду помыть некому. Садись-ка в машину и приезжай. Сегодня. Я пятой точкой чувствую, что у тебя там какая-то очередная дичь в башке. Я всю ночь уснуть не смогу, буду волноваться за тебя. Ты меня слушаешь? Эй! Короче, ты, псих-одиночка, я всерьёз за тебя волнуюсь. Алё? Алё? Не отмазывайся. Надевай свежие труселя и приезжай, ты меня слышишь? Нет, ну что за мудак, а!.. Отзовись!
Я зависаю в паузе и не знаю, то ли мне отпираться и провести остаток вечера в сражении со своим внутренним адом, то ли сдаться и пустить этого громкого раздолбая в своё убежище. Мы дружили с ним со школьной скамьи, вот уже тридцать лет. Дружили как люди, между которыми вообще, по идее, не могло быть ничего общего. И тем не менее нас связывала такая крепкая дружба, какую только можно себе представить, потому что в первые дни нашего знакомства мы набили друг другу морды в кровь, но уже потом не расставались никогда.
Всё существо и речь Артура были перенасыщены характерными жаргонными словечками самых разных субкультур, а поведение являло собой дикую смесь великосветских уайльдовских героев с уличной девкой из глубокой провинции. И если бы я не сидел с ним за одной партой в школе, а затем на филфаке в университете, то никогда бы не поверил, что этот мощный, здоровенный, наголо обритый гопник знает три языка и был в своих познаниях и успеваемости на голову выше всех с курса в нашем вузе.
Тревога в голосе на том конце трубки нарастает, и я наконец решаюсь заговорить:
– Я не дома, Арти. Не бегаю. Нет. Я иду. Иду из аптеки. Ты сам знаешь, как далеко от меня ближайшая аптека…