– О, тут вы неправы, – улыбнулся хозяин. – Кофе я налью вам совершенно бесплатно.
За окном блестела еще мокрая после яростного ливня брусчатка. В лужах отражались яркие надписи мелких лавок через улицу. Неспешно вращались стрелки на массивных напольных часах и карманных хронометрах в витрине часовщика. Поблескивали медные и смоляные пластинки в музыкальном магазине, а книжная лавка завлекала разворотами новых альманахов с цветными иллюстрациями. Соседнее ателье укоризненно выглядывало из-под огромной вывески с пуговицей. Уже полгода как Лиман обещался заглянуть туда за новыми нашивками, но все откладывал. На старых уже с трудом читались его имя и класс. Имя Александр давно превратилось в плохо читаемое Лекс, а на эмблеме в виде руки с открытой ладонью, означающей должность окружного констебля, остались только два пальца.
Из раздумий Лимана вывел хозяин кафе. Помимо стакана с горячим кофе он держал в руках телефонную трубку, провод от которой тянулся в недра маленькой кухни.
– Это вас!
Лиман поморщился и потянулся к трубке.
– Арина, отстань. Я обедаю.
У Арины был низкий хриплый голос, и разговаривая с ней исключительно по телефону, можно было представить себе величественную даму из самого пыльного отдела городского архива, общаться с которой желательно исключительно посредством пневмопочты. Но Арине едва ли еще пока исполнилось двадцать, зато три из них она уже проработала секретарем Лимана.
– Вас ищет легарий, – сообщила она вместо извинений. – Ему звонил префект. Через час они ожидают вас в порту, в четвертом доке. Точно в четвертом, потому что он повторил дважды.
Лиман поднялся, вернул хозяину трубку и с опаской посмотрел на картонный стакан.
– Если я обожгу себе пальцы, следующий обед за счет заведения.
Кофе оказался ожидаемо едва теплым.
Ливень хлестал город почти час, и улицы быстро превратились в реки, которые бурля и пенясь понеслись в сторону океана. Сейчас только огромные лужи блестели в низинах ловя крупные капли, падающие с железных фонарей. Но грозовые тучи, бесшумно клокоча, вновь собирались на горизонте.
Лиман остановился на углу серого кирпичного дома, в котором помимо кафе ютились замшелая гостиница и кожевенная мастерская. Из приоткрытых дверей мастерской тянуло скипидаром и краской. Он снял с со стакана тонкую картонную крышку, встал поудобнее, опираясь на трость. В голове все еще звучал хриплый голос Арины.