Детская травма не всегда кричит о себе. Она не обязательно связана с насилием или грубостью. Иногда она – это тишина. Отсутствие тепла. Отсутствие эмоционального отклика. Родитель, который был рядом физически, но не присутствовал душой. Мать, которая была устала, раздражительна, отстранённа. Отец, которого всегда нужно было заслужить, которому никогда не хватало времени, внимания, желания слушать. Ребёнок впитывает всё это, как губка. Он учится: чтобы тебя любили – нужно быть удобной. Чтобы тебя не отвергли – нужно не злить. Чтобы не потерять – нужно подстраиваться. И этот сценарий вплетается в самую суть личности.
Во взрослой жизни мы начинаем искать отношения, которые бессознательно отражают эти ранние модели. Мы притягиваем людей, с которыми приходится бороться за внимание. Людей, которые эмоционально недоступны. Которые отталкивают, и именно это отталкивание пробуждает в нас желание «доказать». Мы влюбляемся не в реального человека, а в его сходство с тем, кто когда-то был важен – и дал нам слишком мало. Мы хотим завершить ту детскую историю, получить то, чего тогда не дали. Мы пытаемся исцелить старую боль – через нового партнёра. Но этот путь ведёт не к исцелению, а к повторению травмы.
Одна женщина рассказывала, что каждый её мужчина был холоден. Сначала был интерес, страсть, слова. Но потом – стена. Она стучалась в неё с новой силой каждый раз. Она плакала, умоляла, злилась, возвращалась. И только на терапии она поняла: так вела себя её мать. Вечно уставшая, отчуждённая, строгая. Ей казалось, что если она будет хорошей девочкой – мама станет мягче. Но мама не становилась. И вот теперь, спустя двадцать лет, она выбирает тех же. Чтобы, наконец, «стать хорошей настолько», чтобы её полюбили. Но никто из них не умеет любить. Не потому, что она недостойна. А потому, что она бессознательно выбирает недоступных.
Такие истории не исключение – это правило. Мы не ищем любовь. Мы ищем знакомое. Даже если знакомое – это пустота, игнор, отвержение. Наш мозг устроен так, что предпочитает повторение боли, если оно предсказуемо, нежели что-то новое, но неизвестное. Потому что новое – это риск. Новое требует пересмотра себя, своих привычек, своей истории. А это страшно.
Самая сложная зависимость – это зависимость от эмоциональной модели. Когда ты знаешь, как именно страдать, и только это вызывает в тебе ощущение живости. Когда спокойствие тебя пугает. Когда мужчина, который рядом, доступен, ясен, честен – вызывает скуку. А мужчина, который исчезает, игнорирует, держит на расстоянии – становится объектом страсти. Потому что внутри тебя всё ещё живёт девочка, которая хочет быть принятой. Которая готова на всё, чтобы её полюбили. Которая верит: если достаточно стараться – всё получится.