Юнец, кое-как подобрав тесак, бросился на меня с диким воплем. Я отступил на шаг, позволив лезвию пройти в сантиметре от груди, и ударил ребром ладони по горлу. Он захрипел, выронив оружие, а я подхватил тесак и всадил ему в бок. Не до конца – лишь на пару сантиметров, чтобы испугать. Парень завыл, хватая воздух ртом.
Щербатый, очухавшись, стал понимать, что игра пошла не в его пользу. Но авторитет – штука тонкая. Дашь слабину, и тебя сожрут свои же. Иной бы уже отступил… Но, пересилив свой страх, Татуированный метнулся ко мне и попытался ударить ножом в горло. Я поймал его запястье, провернул – кость хрустнула, как сухая ветка. Он закричал, роняя клинок, а я прижал его к стене, приставив его же нож к яремной вене.
– Кто ты такой?! – выдохнул он, его глаза вылезли из орбит.
– Бард, – вспомнив свои древние увлечения, улыбнулся я и подобрал часы. – Люблю писать притчи… и слушать музыку.
К этому моменту здоровяк и девчонка очухались и попытались напасть на меня со спины. Но я создал из последних крупиц магии иллюзию огненного шара, и те замерли, как вкопанные.
– Нет-нет, уважаемые… – я укоризненно покачал головой. – Еще шаг, и я вас всех поджарю.
Конечно же, я блефовал! Доппельгангер съел практически весь мой резерв, и на что-то серьезное из своего арсенала я сейчас не мог рассчитывать.
Но тем не менее, этой угрозы хватило, и грабители вдруг стали смирными и послушными. Я приказал им бросить оружие и вывернуть карманы. К моим ногам посыпались медяки, серебро и даже бумажные купюры, перетянутые резинкой.
Юнец, сжимая окровавленный бок, пробормотал:
– Вот уж не думал, что здесь на мага нарвемся…
– Думать нужно всегда. – рассмеялся я, отойдя в сторону. – И желательно – головой. – Огненный шар по-прежнему парил перед моим лицом и опасно плевался искрами. – А теперь уходите. И чтобы я вас не видел. Попытаетесь снова напасть, убью.
Мои глаза недобро сверкнули, и неудачники поверили мне на слово. Они, кряхтя и постанывая от боли, заковыляли к выходу из тупика. Замыкал шествие пацан. Он поддерживал за руку одноногого старика, – это было достойно похвалы.
Я бросил Юнцу медяк:
– На перевязку. И смени профессию, пока не стало слишком поздно.
Парнишка поймал монету, сжал в кулаке, а в глазах мелькнуло что-то, напоминающее благодарность. Или страх. В этом районе оба чувства пахли одинаково.