В глазах поплыли образы: миры, покрытые черной плесенью энтропии, войны, в которых я когда-то участвовал и где мое имя выкрикивали как проклятие. Где-то в этой карусели мелькнуло мое отражение – не царя, а молодого парня с янтарными глазами. На его лице застыл ужас. Он умирал, забившись в угол комнаты и шептал какие-то молитвы.
А потом пришла тьма.
***
Очнулся я от хруста костей. Своих костей – они ломались и заново срастались, будто невидимый кузнец ковал из меня новую форму. Тело было чужим – хрупким, как стекло и горячим, словно изнутри пылал костер. Грудь была пробита чьим-то острым когтем: черная рана пульсировала, изливая кровь гуще нефти. Та заливала легкие… но я дышал. Правда, каждый вдох и выдох сопровождался страшными хрипами. Регенерация по-прежнему оставалась моим базовым навыком даже после перехода в мир живых. Она-то и латала меня, как порванную куклу.
– Вставай, – прорычал я сам себе, и мышцы напряглись, противясь предсмертной агонии. Боль была невыносимая…
Я поднялся, едва удерживая равновесие. Колени дрожали, руки – чужие, тонкие, с синюшными венами – цеплялись за мраморную стену, испещренную трещинами. Я с трудом огляделся и увидел зал, похожий на храм: мраморные колонны с позолотой, фрески ангелов, сражающихся с драконами. Но теперь ангелы были заляпаны кровью, а вместо драконов на стенах висели клочья плоти с щупальцами. Запах ладана смешивался со смрадом гниющего мяса.
Я сделал несколько шагов вдоль стены, продолжая осматриваться. Силы возвращались ко мне, но я понимал, что это было обманом. Обычно, после регенерации таких серьезных ранений разум отказывал мне, и я погружался в глубокий сон. Сейчас же мне хотелось понять, куда меня занесло, пока я не вырубился. Картина вокруг мне откровенно не нравилась. Из огня да в полымя, чтоб его…
Щелчок.
Я уперся ногой во что-то металлическое и посмотрел вниз.
Я напоролся на тело в золотых латах. Это был молодой мужчина с серебряным обручем на голове. Местный правитель? Или его родственник? Слишком уж богато был экипирован. Его лицо, обезображенное рванными ранами, застыло в яростном оскале. Рука все еще сжимала обломок меча, обвитый мерцающими голубыми молниями. Явно, дорогая игрушка, раз до сих пор не растеряла своего магического заряда. Под трупом копошился низший демон-падальщик – мелкая тварь с клювом вместо рта. Он жадно вырывал куски мяса из раны.